Ликбез (ликвидация безграмотности) - массовое обучение неграмотных взрослых чтению и письму в Советской России и СССР. В переносном смысле - обучение неподготовленной аудитории базовым понятиям какой-либо науки, процесса или явления.

Исторически понятие «ликбез» возникло как сокращение от «ликвидация безграмотности» - государственной программы Советской России, начало которой положил декрет Совнаркома «О ликвидации безграмотности в РСФСР» от 26 декабря 1919 года. Согласно ему, всё население Советской России в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, было обязано учиться грамоте на родном или на русском языке (по желанию). Народному комиссариату просвещения предоставлялось право привлекать всех грамотных лиц к обучению неграмотных на основе трудовой повинности. Декрет предусматривал также создание школ для переростков, школ при детских домах, колониях и прочих учреждениях, входивших в систему Главсоцвоса.

Первая попытка распространения грамотности на Руси относится к концу X и началу XI века. При Владимире Святославовиче и Ярославе «отбирали детей» у «нарочитых людей» и учили их грамоте и догматам веры. Интересно, что сам Владимир был неграмотный, Ярослав же «сам книги читал». Около 1030 года Ярослав велел в Новгороде собрать у старост и священников 300 детей и учить их грамоте. Училище имело целью подготавливать достойных служителей церкви. По сути, это было первое просветительское учреждение. К 1080 году относится известие об училище для женщин, учреждённом царевной Анной. В XII веке смоленский князь Роман Ростиславович на создание училищ израсходовал все свои средства.

Таким образом, можно утверждать, что к XII веку грамотность была распространена не только среди служителей церкви, но и среди людей светских, в основном князей. Однако не стоит переоценивать границы распространения грамотности в то время, тот же Дмитрий Донской был неграмотен.

Положение образования было так плохо, что в конце XV в. приходилось ставить в священники безграмотных.

Неграмотные верхи и низы

На Стоглавом соборе (1551) решено было заводить у священников, диаконов и дьяков в домах училища для обучения «грамоте, книжному письму и церковному пению и чтению налойному»; но решение собора не было приведено в исполнение. Духовенство было для этого слишком бедно и невежественно. Школы существовали только в крупных центрах. Так, в 1553 г. упоминается об открытии училищ при новых епархиях в Казани и Каргополе.

При Борисе Годунове предполагалось завести в России светские школы, но последовавшая смута помешала этому. В конце XVI в. из 22 бояр, подписавших грамоту об избрании Годунова на царство, не знали грамоты четверо; из 22 стольников, 8 было неграмотных. Ещё меньше знали грамоту дворяне и дети боярские. В одном акте XVI в. из 115 князей и детей боярских могли подписать своё имя только 47 человек. Стоит ли говорить, что среди «простого люда» грамотность в допетровское время была нулевой.

Пётр I

Первым серьёзно обратил внимание на распространение грамотности Пётр I. В 1714 году он учредил цифирные, или арифметические школы, в которых преподавались грамота, счисление и основания геометрии. Ученики обучались бесплатно и платили только за выход из школы. В арифметические школы дворяне и чиновники должны были посылать детей своих 10-15-летнего возраста; впоследствии это распоряжение было распространено и на лиц других сословий. С 1714 по 1722 г. во всех цифирных школах перебывало 1389 учеников, из которых окончило курс только 93.

К концу царствования Петра I в России насчитывалось около 110 низших училищ. Основной целью Петра I была подготовка просвещённых кадров для государственной службы. По смерти императора деятельность открытых им образовательных учреждений практически не развивалась. При Екатерине I и Петре II было открыто лишь несколько школ для обучения детей священников. Анна Иоанновна учредила несколько гарнизонных школа, тогда как деятельность цифирных школ полностью прекратилась. Императрица Елизваета пробовала активно внедрять образовательные учреждения и даже грозила штрафами за неисполнение постановлений, однако многие её приказы оставались только на бумаге. Тем не менее, стремление к образованию росло в народе. Домашнее образование уже в то время было развито у поморов, на берегах Волги, в Новороссии.

Реформы Екатерины Великой

Значительный вклад в дело просвещения внесла Екатерина II. В годы её правления стали открываться школы, в программы которых входили такие предметы как чтение, письмо, арифметика, рисование и катехизис для «детей греко-российского исповедания». Большой проблемой, однако, был недостаток учителей, нехватка средств и хороших учебников. В 1782 году была учреждена комиссия, которой было поручено заниматься разработкой учебных программ, планов учреждения учебных учреждений, открытием школ и подготовкой способных учителей.

Согласно разработанному учебному плану, все народные училища разделялись на 3 разряда: малые (2 класса), средние (3 класса) и главные (4 класса и 5 лет обучения). В малых училищах предполагалось обучать Закону Божию, чтению, письму, основам грамматики, рисованию, арифметике и читать книгу «О должностях человека и гражданина». В третьем классе средних училищ преподавались катехизис, священная история, христианское нравоучение, объяснение Евангелия, арифметика, грамматика, всеобщая и русская история и краткая география. В главных училищах к перечисленным предметам присоединялись геометрия, архитектура, механика, физика, натуральная история и немецкий язык. Екатерина повелела также завести преподавание различных языков по местностям (например, греческого языка в Новороссийской, Киевской и Азовской губерниях, китайского - в Иркутской), но по факту эти языки в народных училищах никогда не преподавались.

Свободу крестьянам, грамоту - им же.

В XIX веке развитие просвещения вышло на кардинально новый уровень. Несмотря на значительные препоны, открывались училища и внедрялись новые программы образования. Большой проблемой для изучения статистики распространения грамотности по-прежнему оставался бюрократический характер подсчета, далёкий от истинного положения вещей. Многие школы существовали только на бумаге, контроль за исполнением указов министерства народного просвещения осуществлялся из рук вон плохо. Распространение грамотности начинает делать успехи только после освобождения крестьян, с развитием участия земства в деле народного образования. Император Александр II, освободивший крестьянство от крепостного рабства, дал народной школе необходимую почву для развития и создал в России совершенно новую организацию всего дела народного образования. Серьёзным оставался дефицит учебных материалов. Все учебники подвергались строгой цензуре, нехватка пособий стояла очень остро, что тормозило процесс внедрения грамотности среди населения.

Несмотря на крайне медленные темпы рост грамотности в царской России происходил по мере появления в стране новых школ. В значительной степени этому способствовали революционные события в стране. В своей статье «К вопросу о политике народного просвещения» В.И. Ленин писал: «Пятый год, год великого пробуждения народных масс в России, год великой борьбы за свободу под руководством пролетариата заставил даже наше казенное ведомство сдвинуться с мертвой полосы». Если в 1900 году в системе Министерства народного просвещения России имелось 36 820 школ, в которых обучалось 2592 тысячи школьников, то в 1914 году таких школ было уже 80 801 с 5942 тысячами учащимися. Кроме того, в 1905–1914 годах около 2 миллионов детей училось в церковно-приходских школах.

Большинство детей поступало в школу после достижения девяти лет. Лишь 2% школьников были моложе восьми лет и 11% приходилось на восьмилетних. Филипка из рассказа Л.Н. Толстого мать не пускала в школу, сказав, что он «еще мал». Большинство учеников были в возрасте от 9 до 12 лет, они составляли 75,8% всех учащихся в школах России. После же 12 лет дети обычно в школу уже не ходили. Продолжали учиться среди мальчиков лишь 10,9% в городах и 12,5% в селах. Среди девочек – 9,8% в городах и 8,7% в селах.

То обстоятельство, что до половины детей в возрасте от 9 до 12 лет занимались в школах, способствовало повышению грамотности подрастающего поколения православного населения страны. Кроме того, немало детей обучалось грамоте вне школы. Н.С. Хрущёв вспоминал, что его научил читать и писать сельский священник «за мешок картошки». К тому времени, когда Филипок пришел впервые в школу, он уже мог прочесть свое имя: «Хве-и-хви, ле-и, пе-ок – пок».

По этим причинам наблюдалось медленное, но постоянное сокращение числа неграмотных среди призывников, представлявших молодых мужчин России. В 1913 г. 68,8% принятых на военную службу считались грамотными. Впрочем, зачастую их уровень грамотности был не выше того, которым обладал Филипок, и они могли лишь с трудом подписаться в солдатской ведомости печатными буквами. Однако, ссылаясь лишь на сомнительные данные о грамотности призывников и нагло игнорируя многочисленные документы и исследования о подлинном состоянии образованности российского населения за различные годы и по разным областям страны, шарлатаны-антисоветчики уверяют, будто накануне революции около 80% населения России было грамотным. При этом жулики игнорируют сохранившуюся вопиющую неграмотность среди более старших возрастов, особенно среди женщин, а также среди нехристианских народов России, представителей которых в царскую армию не брали.

Следует учесть, что многие школьники не завершали свое обучение. Дореволюционный педагог П.Ф. Каптеров писал: «Более половины мальчиков и более двух третей девочек оставляют школы». Низкой была и посещаемость школьных уроков. Для этого существовали веские причины, связанные с особенностями тогдашней жизни. Перечисляя их, Каптеров назвал: «бедность, труднодоступность школ и необходимость использования детского труда в крестьянском хозяйстве… экономическая несостоятельность, болезни, холода, распутица, домашние обязанности, работы по хозяйству».

Между тем в тяжелом положении находились и многие преподаватели народных школ. В.И. Ленин писал: «Россия бедна, когда речь идет о жалованье народным учителям. Им платят жалкие гроши. Народные учителя голодают и мерзнут в нетопленных и почти нежилых избах. Народные учителя живут вместе со скотом, которые крестьяне зимой берут в избу… Россия бедна, чтобы платить честным работникам народного просвещения, но Россия весьма богата, чтобы кидать миллионы и десятки миллионов на дворян-тунеядцев, на военные авантюры, на подачки сахарозаводчикам и нефтяным королям и тому подобное». (Ленинские слова, написанные сто лет назад, звучат и ныне актуально.)

При всем старании народных учителей и священников они не могли дать подавляющему большинству учеников минимума культуры даже в ограниченных рамках начальной школы. Кое-как освоенная грамота, не подкрепленная приобщением к культуре, зачастую имела обратный эффект. В ту пору в городах и селах появилось немалое количество малограмотных людей, которые, едва научившись складывать буквы в слова, стали читать запоем бульварную литературу подобно Денису из бунинской повести «Деревня».

Появление самоуверенных, но малограмотных «читателей» стало знамением времени и стало предметом насмешек со стороны великих писателей России. В том же 1910 году, когда была написана повесть И.А. Бунина, Л.Н. Толстой вывел в своей пьесе «От ней все качества» Прохожего, который увлеченно рассказывал про своего первого «пердагога» кузнеца и туманно рассуждал об «аграмарном вопросе».

Ликбезу - быть!

К концу XIX века грамотность населения Российской империи была очень низкой для страны, уже давно вставшей на путь индустриального развития. К 1917 году заметная часть населения страны оставалась неграмотной (особенно в Средней Азии).

После Октябрьской революции в России борьба за всеобщую грамотность стала одной из решающих предпосылок коренных преобразований в сферах общественных отношений, народного хозяйства и культуры.

Началом этой борьбы стало создание в декабре 1917 года в Наркомпросе РСФСР внешкольного отдела под руководством Н.К.Крупской (с 1920 г. - Главполитпросвет), одной из главных задач которого была организация ликвидации неграмотности в стране.

Ликвидация безграмотности разворачивалась в условиях Гражданской войны и иностранной военной интервенции. По декрету Совета народных комиссаров «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР» (дек. 1919, проект был подготовлен в Наркомпросе по инициативе участников 1-го съезда по внешкольному образованию) все население республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, обязывалось учиться грамоте на родном или русском языке (по желанию).

Ликвидация безграмотности рассматривалась как непременное условие обеспечения сознательного участия всего населения в политической и хозяйственной жизни страны. Наркомпросу предоставлялось право привлекать всех грамотных лиц к обучению неграмотных на основе трудовой повинности. Декрет предусматривал также организацию обучения детей школьного возраста, не охваченных школами. Эта задача решалась посредством создания школ для переростков, а также - в условиях борьбы с беспризорностью - путем школ при детских домах, колониях и прочих учреждениях, входивших в систему Главсоцвоса.

В ликвидацию безграмотности включались массовые общественные организации. 19 июля 1920 года СНК создал Всероссийскую чрезвычайную комиссию по ликвидации Ликбезбезграмотности (ВЧК л/б), которая была подчинена Наркомпросу. Комиссия взяла под свой контроль организацию курсов ликбеза, подготовку учителей, издание учебной литературы. Материальную поддержку, помощь комиссии в создании учебников оказывали М.Горький, Л.Н.Сейфуллина, В.Я.Брюсов, В.В.Маяковский, Демьян Бедный, а также видные ученые Н.Я.Марр, В.М.Бехтерев и др.

Каждый населенный пункт с числом неграмотных свыше 15-ти должен был иметь школу грамоты - ликпункт. В программу обучения включались чтение, письмо и счет. В начале 1920-х годов программа была уточнена: занятия на ликпункте имели своей целью научить читать ясный печатный и письменный шрифты; делать краткие записи, необходимые в жизни и служебных делах; читать и записывать целые и дробные числа, проценты, разбираться в диаграммах и схемах; учащимся объяснялись основные вопросы строительства советского государства. Срок обучения составлял 3-4 месяца.
Учебная программа потребовала широкой организованной подготовки учителей и других педагогических работников. К осени 1920 году только органами ВЧК л/б в 26 губерниях были созданы курсы учителей - ликвидаторов неграмотности. Для содействия обучению неграмотных для взрослых учащихся сокращался рабочий день с сохранением заработной платы, предусматривалось первоочередное снабжение ликпунктов учебными пособиями, письменными принадлежностями.

В 1918 году также была осуществлена реформа русского правописания, существенно упростившая обучение грамоте. Велась работа по созданию письменности для народов, плакатпрежде ее не имевших. С 1922 года была проведена как временная мера латинизация алфавитов тюркских и монгольских языков народов СССР, облегчившая овладение чтением и письмом взрослыми учащимися. В конце 1930-х годов письменность некоторых народов была переведена на русскую графику. Эти меры преследовали задачу расширения масштабов ликвидации безграмотности. В тоже время оцениваются они однозначно, поскольку перемена графической основы письменности в определенной степени затрудняла для многих народов освоение их культурного наследия. Кроме того, перемена графики делала неэффективной грамотность, освоенную взрослыми в предшествующие годы.

В Наркомпросе были разработаны методики обучения грамоте с применением политически актуальных и понятных взрослым учащимся лозунгов и простых текстов. Методы обучения ориентировались на развитие навыков учебного труда и самостоятельного мышления. Развернулось издание специальных букварей. В 1920 - 1924 годах вышли два издания первого советского массового букваря для взрослых Д.Элькиной, Н.Бугославской, А.Курской (2-е издание - под названием «Долой неграмотность» - включало такие лозунги, как, например, «Мы - не рабы, рабы - не мы», а также стихотворения В.Я.Брюсова и Н.А.Некрасова). В те же годы появились «Рабоче-крестьянский букварь для взрослых» В.В.Смушкова, «Букварь для рабочих» Е.Я.Голанта. Часть пособий была напечатана за рубежом с оплатой из валютных фондов республики. Массовые газеты («Беднота» и др.) публиковали на своих страницах или в специальных приложениях материалы тематических уроков обучения грамоте. В работе по ликвидации неграмотности приняли участие поэты В.В.Маяковский (стихотворная «Советская азбука», 1919), Демьян Бедный и другие. Было налажено издание массовых букварей и других начальных пособий для взрослых на украинском, белорусском, киргизском, татарском, чувашском, узбекском и других языках.

С переходом страны к НЭПу и переводом учреждений внешкольного образования на местный бюджет сеть ликпунктов значительно сократилась. В этих условиях 1-й Всероссийский съезд по ликвидации неграмотности (1922) признал необходимым Крупская в окружении пионеровпервоочередное обучение грамоте рабочих промышленных предприятий и совхозов, членов профсоюзов и других трудящихся в возрасте 18 - 30 лет. Срок обучения на ликпункте устанавливался в 7 месяцев (6-8 часов еженедельно).

Осенью 1923 года было создано Всероссийское добровольное общество «Долой неграмотность. После 1-го Всероссийского съезда ОДН (1926) в составе Центрального совета были созданы комиссии: по работе среди национальных меньшинств, агитационная - по руководству низовыми ячейками и другие. К ликвидации неграмотности шире привлекалась общественность, в том числе учителя, студенты, грамотные трудящиеся. В 1925 -1926 учебном году в программы ликбеза в качестве обязательного был введен курс политграмоты. Массовые общества, подобные ОДН, возникли на Украине, в Белоруссии, Грузии, Казахстане, Армении, Киргизии. В 1926 году уровень грамотности лиц в возрасте 9 - 49 лет составил 56,6% (в 1920 - 44,1%). Всего в 1917 - 1927 годах было обучено грамоте до 10 млн взрослых, в том числе в РСФСР 5,5 млн. Однако в целом СССР занимал по уровню грамотности сравнительно с другими странами Европы лишь 19-е место, уступая таким странам, как Турция и Португалия. Оставалась низкой грамотность населения автономных национальных территориальных образований: в Якутии - 13,3%, в Дагестане - 12,2%, в Кабардино-Балкарии - 23,6% , в Ингушетии - 23,8% , в Калмыкии - 12,1%. Сохранились значительные различия в уровне грамотности городского и сельского населения (в 1926 г. - соответственно 80,9 и 50,6%), мужчин и женщин (в городе - 88,6 и 73,9%, в селе - 67,3 и 35,4%).
Существенную роль в расширении движения за ликвидацию неграмотности сыграл также всесоюзный культпоход, начатый в 1928 году по инициативе ВЛКСМ. Опорными центрами культпохода стали Москва, Саратов, Самара и Воронеж, где основная часть неграмотных были обучены силами общественности. В ликвидации неграмотности в процессе плакаткультпохода включались тысячи добровольцев.

Дело ликвидации неграмотности шло не просто. К 1926 году СССР занимал 19-е место среди стран Европы по уровню грамотности, уступая таким странам, как Португалия и Турция. Тем не менее, при помощи тех же культпоходов, когда значительные массы населения обучались при помощи общественности, борьба с безграмотностью достигла значительных успехов.

Для подготовки педагогических кадров в губернских городах были открыты институты народного образования. Создавались также постоянно действующие педагогические курсы. К концу года в стране работало 55 педагогических вузов – в два с половиной раза больше, чем до революции. В них обучалось свыше 10 тысяч студентов. В 1920 году закончили высшие учебные заведения и приступили к преподавательской деятельности около 5 тысяч учителей.

Посетив Россию во второй половине 1920 года, Герберт Уэллс писал: «Я пришел к убеждению, что в условиях колоссальных трудностей в Советской России непрерывно идет работа по народному просвещению и что, несмотря на тяжесть положения в стране, количество школ в городах и качество преподавания неизмеримо выросли со времен царского времени».

Строительство школьных учреждений и создание педагогических кадров позволило приступить к введению в РСФСР всеобщего начального обучения в соответствии с декретом ВЦИК и Совнаркома от 31 августа 1925 года. Предельный срок для осуществления этого декрета был назначен – 1933/34 учебный год. Успехи в развитии образования привели к тому, что к 1926 году уровень грамотности в СССР поднялся до 56,6%.

К середине 1930 года число культармейцев достигло 1 млн, а число учащихся только в учтенных школах грамоты - 10 млн.

В этот период азбучная грамотность перестала удовлетворять потребности хозяйственного и культурного переустройства страны. В программы школ ликбеза стали вводиться занятия по техминимуму и агроминимуму.

Введение в 1930 году всеобщего начального обучения создавало известные гарантии распространения грамотности. В ходе ликвидации неграмотности имели место неизбежные издержки, связанные с материальными трудностями, нехваткой учителей, слабой методической подготовкой многих групп ликвидаторов неграмотности, а также с преобладанием в ряде мест командных методов и административно-ориентированных подходов к организации и оценке результатов работы. Однако в целом опора на общественность в ликвидации неграмотности себя оправдала.

В середине 1930-х годов было признано, что ОДН свою задачу выполнило. Ликвидация неграмотности возлагалась теперь на соответствующие секции при местных Советах. Одновременно пересматривались программы школ ликбеза, рассчитанные на 330 учебных занятий (10 месяцев в городе и 7 месяцев на селе). Актуальной задачей считалась теперь борьба с малограмотностью, ставшей ощутимым тормозом в нормальной организации индустриального производства.

К 1936 году было обучено около 40 млн. неграмотных. В 1933 - 1937 годах только в учтенных школах ликбеза занимались свыше 20 млн. неграмотных и около 20 млн. малограмотных. К концу 1930-х годов неграмотность утратила характер острой социальной проблемы. По данным переписи 1939 года, грамотность лиц в возрасте от 16 до 50 лет приближалась к 90%. К началу 40-х годов задача ликвидации неграмотности была в основном решена. К началу 1950-х годов безграмотность в СССР практически была искоренена.

Среди врагов революции В. И. Ленин называл неграмотность.

В целях предоставления всему населению республики возможности сознательного участия в политической жизни страны Совет народных комиссаров постановил: 1. Все население республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать и писать, обязано обучаться грамоте на родном или русском языке по желанию... 3. Народному Комиссариату Просвещения и его местным органам предоставляется право привлекать к обучению неграмотных в порядке трудовой повинности все грамотное население страны... 5. Обучающимся грамоте... рабочий день сокращается на два часа на все время обучения с сохранением заработной платы.

30 сентября 1918 г. ВЦИК утвердил «Положение о единой трудовой школе РСФСР». В его основу были положены передовые идеи русских и зарубежных педагогов: поощрялось педагогическое новаторство, культивировалось уважение к личности ребенка, внедрялись элементы самоуправления и принцип бесплатного обучения. Впрочем, были и издержки: из школы убирались парты, отменялись уроки, задания на дом, учебники, отметки, экзамены.

Декретом СНК от 2 августа 1918 г. преимущественное право поступления в вузы получили рабочие и крестьянская беднота. При университетах и институтах были созданы рабочие факультеты (рабфаки). К 1925 г. выпускники рабфаков, направляемые на учебу по партийным и комсомольским путевкам, составляли половину всех абитуриентов. Государство обеспечивало их стипендиями и общежитиями. Так началось создание советской интеллигенции.

Власть и интеллигенция .

В расцвете творческих сил встретили пролетарскую революцию корифеи художественной культуры Серебряного века. Одни из них считали, что отечественные культурные традиции будут либо растоптаны, либо поставлены под контроль новой власти. Ценя превыше всего свободу творчества, они избрали удел эмигрантов. К середине 20-х гг. за границей оказались писатели, поэты, композиторы, певцы, музыканты, художники: И. А. Бунин, А. И. Куприн, А. К. Глазунов, С. С. Прокофьев, С. В. Рахманинов, Ф. И. Шаляпин, И. Е. Репин, В. В. Кандинский, М. 3. Шагал и др. Критическую позицию по отношению к большевистской власти занимал и М. Горький, который в 1921 г. выехал за границу и поселился в Италии.

Не все избрали участь эмигрантов. Ряд выдающихся деятелей культуры, таких, как А. А. Ахматова, М. А. Волошин, М. М. Пришвин, М. А. Булгаков, ушли в глубокую духовную оппозицию, продолжили традиции русского инакомыслия. Многим казалось, что революция, как очистительная гроза, омолодит страну, разбудит созидающие силы. Они шли навстречу новой жизни, считая себя продолжателями революционных традиций русской культуры. Октябрьская революция уже в первые годы была воспета в стихах В. В. Маяковского («Ода революции», «Левый марш») и А. А. Блока («Двенадцать»), в картинах К. С. Петрова-Водкина («1918 год в Петрограде») и Б.М. Кустодиева («Большевик»), в первом советском спектакле «Мистерия-буфф» по пьесе Маяковского в постановке В. Э. Мейерхольда и с оформлением К. С. Малевича.

Большевики стремились привлечь к сотрудничеству ученых, особенно тех, кто способствовал укреплению обороны и экономики страны или имел мировое признание. Им обеспечивались сносные по сравнению с другими слоями населения условия жизни и работы. Многие известные ученые считали своим долгом работать на благо Родины, хотя они и не разделяли политических и идеологических воззрений большевиков. Назовем среди них основоположника теории современного самолетостроения Н. Е. Жуковского, создателя геохимии и биохимии В. И. Вернадского, выдающегося химика Н. Д. Зелинского, биохимика А. Н. Баха, отца космонавтики К. Э. Циолковского, лауреата Нобелевской премии физиолога И. П. Павлова, агронома-испытателя И. В. Мичурина, растениевода К. А. Тимирязева и др.

Партийный контроль над духовной жизнью.

С окончанием Гражданской войны и особенно после событий в Кронштадте большевики начали все активнее контролировать духовную жизнь в стране. В августе 1921 г. состоялся процесс над некоей Петроградской боевой организацией. Ее активными участниками были объявлены известные российские ученые и деятели культуры. Некоторые из них были расстреляны, в том числе ученый-химик М. М. Тихвинский и поэт Н. С. Гумилев.

В конце августа 1922 г. советское правительство выслало из страны 160 ученых и деятелей культуры, среди которых были выдающиеся философы Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, JI. П. Карсавин, Е. Н. Трубецкой, историк А. А. Кизеветтер, социолог П. А. Сорокин и др. Не разделяя идеологических установок большевизма, они не являлись и активными борцами с ним.

В 1922 г. был учрежден специальный цензурный комитет - Главлит, который осуществлял контроль за всей печатной продукцией, дабы на ее страницы не просочились неугодные властям материалы. Через год к Главлиту прибавился Главрепертком, призванный контролировать репертуар театров и других зрелищных мероприятий.

Однако до 1925 г. культура развивалась в условиях относительной духовной свободы. Бурные внутрипартийные споры мешали выработать единую линию в области культуры. С укреплением позиций Сталина партия «поворачивается лицом к культуре». В 1925 г. была принята резолюция ЦК ВКП(б) «О политике партии в области художественной литературы». Началось упразднение художественного разномыслия. Утверждался партийный диктат. Так, Н. И. Бухарин предложил интеллигенции «идти под знамена рабочей диктатуры и марксистской идеологии ».

После Октябрьской революции и Гражданской войны Россию покинуло около 2 млн ее граждан - офицеры, солдаты, представители всех сословий и профессий. Большинство эмигрантов были настроены к советской власти враждебно и считали ее падение неизбежным. Но были и те, кто иначе смотрел на происходившее в стране.

В июле 1921 г. в Праге вышел сборник статей «Смена вех». В революции, принявшей форму русского бунта, «бессмысленного и беспощадного», его авторы увидели глубокие корни. Большевикам, считали они, удалось вогнать анархию в государственное русло и начать восстановление русской державы. Ради осуществления этой задачи, пусть и руками большевиков, необходимо прекратить борьбу с советской властью, которая неизбежно придет к восстановлению буржуазно-демократических порядков. В нэпе они увидели подтверждение правильности своих выводов. Главный идеолог сторонников примирения с большевиками - «сменовеховства» - Н. В. Устрялов сравнивал советскую власть с редиской, которая снаружи красная, а внутри белая.

«Сменовеховство» с удовлетворением и даже с облегчением восприняла часть интеллигенции, оставшаяся на родине, на службе новой власти. Эта идеология оправдывала и даже возвышала их, ибо они могли почувствовать себя сопричастными делу воссоздания России. Подобные настроения способствовали возвращению многих людей из эмиграции на родину. Одним из первых в 1923 г. вернулся писатель А. Н. Толстой, позднее, в 30-е гг., приехали в Россию С. С. Прокофьев, М. И. Цветаева, М. Горький, А. И. Куприн.

«Сменовеховство» устраивало и лидеров большевиков. С одной стороны, оно позволяло расколоть эмиграцию, а с другой - освящало результаты Октябрьской революции. Однако они не допустили распространения этих идей в собственной стране.

Большевики и церковь.

Большевики ставили перед собой цель воспитать «нового человека», достойного жить в коммунистическом обществе. Борьба с религией была обусловлена не только их атеистическими воззрениями, но и стремлением устранить опасного конкурента в духовной жизни страны. Первым актом борьбы стал декрет 23 января 1918 г. об отделении церкви от государства и школы от церкви. Он послужил основой для полного произвола на местах по отношению к церкви и ее служителям. Повсеместно стали закрываться храмы и монастыри. Их имущество и предметы культа конфисковывались «для революционных нужд». Священнослужителей арестовывали, отправляли на принудительные работы. Они были лишены избирательных прав, облагались самыми высокими налогами, их дети лишались возможности получить специальное или высшее образование.

Главой Русской православной церкви после восстановления патриаршества в 1917 г. стал митрополит Московский Тихон. В январе 1918 г. он предал большевиков анафеме.

Тяжкое время переживает ныне Святая Православная Церковь Христова в русской земле... всюду сеют семена злобы, ненависти и братоубийственной брани... Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это - поистине дело сатанинское... Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение...

Когда в 1921 г. в Поволжье разразился голод, патриарх обратился к главам христианских церквей с призывом помочь голодающим. Созданный им церковный комитет помощи голодающим поднял всю верующую Россию.

В ответ в феврале 1922 г. Совнарком принял декрет о конфискации церковных ценностей в пользу голодающих. Исполнение декрета вылилось в некоторых местах в грабеж церковного имущества. В течение трех месяцев произошло более тысячи столкновений верующих с отрядами, проводящими реквизиции. Ленин использовал эти события для решающего удара по церкви.

Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи, трупов, мы можем (и поэтому должны!) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления... Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать.

В апреле - мае 1922 г. в Москве и в июле в Петрограде были организованы судебные процессы, ряд крупных церковных иерархов приговорили к смертной казни по обвинению в контрреволюционной деятельности. Патриарх Тихон был взят под домашний арест, а затем переведен в тюрьму.

Усилилась антирелигиозная пропаганда, был создан Союз воинствующих безбожников, стал выпускаться массовый журнал «Безбожник». После смерти патриарха Тихона в 1925 г. власти не допустили выборов нового патриарха. Принявший патриаршие обязанности митрополит Петр был выслан на Соловки.

Начало «нового искусства».

Набирали силу новые тенденции и явления в области художественной культуры. Все громче заявлял о себе Пролеткульт - литературно-художественная и культурно-просветительская организация. Проповедуя идею «чистой пролетарской культуры», ее руководители призывали выбросить «на свалку истории» культурные достижения и традиции прошлого. Они создавали художественные студии и клубы, которые объединяли склонных к творчеству пролетариев. В 1925 г. оформилась Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП). Она требовала оценивать литературные произведения с точки зрения не их художественных достоинств, а социального происхождения авторов. Все вышедшее из-под пера писателей не рабоче-крестьянского происхождения объявлялось идейно вредным.

В литературу вошли писатели нового поколения, участники революции и Гражданской войны. Они не только воспевали революционную романтику, но и исследовали жизненные проблемы, психологические конфликты. Таковы произведения И. Э. Бабеля («Конармия»), Вс. Иванова («Сопки. Партизанские повести»), А. С. Серафимовича («Железный поток»), К. А. Тренева («Любовь Яровая»), М. А. Шолохова («Донские рассказы»), Д. А. Фурманова («Чапаев»), А. Веселого («Россия, кровью умытая»).

Во всю мощь раскрылся талант великого русского поэта С. Есенина. Его творческая и личная судьба отразила противоречия революционной эпохи: «Остался в прошлом я одной ногою, скольжу и падаю другою».

Востребованным жанром в годы нэпа стала сатира. Она обнажала противоречия времени, которое меняло, часто не в лучшую сторону, характеры людей и их души. Этот жанр был представлен рассказами М. Зощенко, романом И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев», сатирическими пьесами В. Маяковского «Клоп», «Баня». Большевикам нужны были новые художественные формы воздействия на чувства, агитации за коммунистическое будущее. Расцвело искусство плаката, появлялись талантливые мастера этого жанра - В. Дени («Банда»), Д. Моор («Ты записался добровольцем?», «Помогите!»). Особое место занимала новая форма агитационного искусства - «Окна сатиры РОСТА» (Российского телеграфного агентства). Острые сатирические плакаты с краткими, легко запоминающимися стихотворными текстами освещали злободневные события, иллюстрировали телеграммы, передававшиеся агентством в газеты. Большую роль в создании «Окон РОСТА» сыграл В. Маяковский.

Возникают самые разные группировки со своими платформами, манифестами, системой изобразительных средств. Ведущее место занимала группа АХРР (Ассоциация художников революционной России): долгом каждого мастера, считали ее члены, является «художественно-документальное запечатление величайшего момента истории в его революционном порыве». Эта идея нашла свое воплощение в работах И. И. Бродского, А М. Герасимова, М. Б. Грекова. Произведения, овеянные революционной романтикой, создал в 20-е гг. скульптор И. Д. Шадр. Классической стала его работа «Булыжник - орудие пролетариата. 1905 год».

Архитекторы создавали гигантские планы строительства городов будущего, в основе которых лежали идеи конструктивизма. В 1919 г. В. Е. Татлин спроектировал «Башню III Интернационала», заложившую основы современного индустриального дизайна.

В историю мирового кино вошли фильмы С. Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин», «Октябрь», с которых началось освоение революционной темы в этом виде искусства. Духовная жизнь советского общества в первые годы советской власти отличалась относительной свободой, но по мере укрепления позиций Сталина началось партийное наступление на культуру.

В.И. Ленин, определяя главных врагов социалистической революции, называл также неграмотность населения России. В обыденный лексикон вошел решительный, почти военный лозунг - ликвидация неграмотности. При этом Ленин четко сформулировал волнующую его проблему: «Безграмотный человек стоит вне политики» (5, с.128). Поэтому задача заключалась не столько в том, чтобы научить людей читать и писать, сколько в том, чтобы через этот процесс воздействовать на их умонастроения.

В 1913 году Ленин писал: «Такой дикой страны, в которой массы народа настолько были ограблены в смысле образования, света и знания, - такой страны в Европе не осталось ни одной, кроме России» (5,с.127).

В канун Октябрьской революции около 68% взрослого населения не умели читать и писать. Особенно безотрадным было положение деревни, где неграмотные составляли около 80%, а в национальных районах доля неграмотных достигала 99,5%.

26 декабря 1919 г СНК принял декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР», по которому все население от 8 до 50 лет обязано было обучаться грамоте на родном или русском языке. В декрете предусматривалось сокращение рабочего дня для обучающихся с сохранением заработной платы, организация учета неграмотных, предоставление помещений для занятий кружкам ликбеза, строительство новых школ. В 1920 году была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности, которая существовала до 1930 года при Наркомпросе РСФСР. Школа испытывала громадные материальные трудности, особенно в первые годы НЭПа. 90% школ были переведены с государственного бюджета на местный. В качестве временной меры в 1922 году в городах и поселках городского типа была введена плата за обучение, которая устанавливалась в зависимости от обеспеченности семьи. По мере общего улучшения экономического положения страны росли государственные ассигнования на образование; получила широкое распространение шефская помощь предприятий и учреждений школам.

По переписи 1926 года доля грамотного населения выросла вдвое по сравнению с дореволюционным временем и составила 60,9%. Сохранялся заметный разрыв по уровню грамотности между городом и деревней - 85 и 55% и между мужчинами и женщинами - 77,1 и 46,4%.

Повышение образовательного уровня населения оказывало непосредственное воздействие на процесс демократизации высшей школы. Декрет СНК РСФСР от 2 августа 1918 года «О правилах приема в высшие учебные заведения РСФСР» провозгласил, что каждый, достигший 16 лет, независимо от гражданства и национальной принадлежности, пола и вероисповедания принимался в вузы без экзаменов, не требовалось предоставления документа о среднем образовании. Преимущество при зачислении отдавалось рабочим и беднейшему крестьянству. Кроме этого, начиная с 1919 г. в стране стали создаваться рабочие факультеты. В конце восстановительного периода выпускники рабфаков составляли половину принятых в вузы студентов. К 1927 г. сеть высших учебных заведений и техникумов РСФСР насчитывала 90 вузов (в 1914 г. - 72 вуза) и 672 техникума (в 1914 г. - 297 технических училищ). К 1930 г. выросли капитальные ассигнования на школу более чем в 10 раз по сравнению с 1925/26 годом. За этот период отрыто почти 40 тыс. школ. 25 июля 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) «О всеобщем обязательном начальном обучении», которое вводилось для детей 8-10 лет в объеме 4-х классов.

75 лет назад, в 1937 году, при подведении итогов переписи населения оказалось, что в СССР, где одним из главных достижений советской власти считалась всеобщая грамотность, каждый четвертый гражданин не умел читать и писать. Обозреватель "Власти" Евгений Жирнов разбирался в странной истории борьбы с неграмотностью, начавшейся в 1919 году и не оконченной даже в 1960-х.

"От обучения на ликпунктах освобождаются дефективные"

Историю о том, как борьба с неграмотностью превратилась из одной из очередных задач советской власти в огромное общенародное дело, заместитель народного комиссара просвещения РСФСР и жена Ленина Надежда Константиновна Крупская рассказывала в разных аудиториях и описывала в своих статьях много раз, вспоминая и добавляя разные живые детали. Не забывала она упомянуть и о начальном, пусть и не слишком успешном, этапе этой войны с темнотой и невежеством, начавшейся в 1919 году. А также о том, что вообще послужило толчком для начала кампании по ликвидации безграмотности.

"Капитализм с самых первых шагов встал лицом к лицу с необходимостью дать рабочим массам хотя бы элементарную грамотность: без этого трудно было управлять массами, регулировать их труд, правильно инструктировать их, нельзя было наладить жизнь крупных торгово-промышленных центров. Капиталисты поняли, что грамотность масс — одно из условий успешного развития крупной промышленности. И, поняв это, приняли все меры к тому, чтобы добиться поголовной грамотности... А мы? Мы ведь не какая-нибудь буржуазная страна. Мы держим руль на коммунизм, хотим перестроить всю жизнь по-новому... Но поняли ли мы, что всеобщая грамотность — необходимое условие развития крупной промышленности, необходимое условие для первых шагов по пути к социализму?"

Крупская считала, что эту истину осознали далеко не все. Декрет Совнаркома РСФСР "О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР" приняли 26 декабря 1919 года. Но отношение к нему не слишком отличалось от отношения к остальным распоряжениям советского правительства первых послереволюционных лет. В условиях гражданской войны и разрухи не хватало самого необходимого, и в большинстве губерний с декретом о ликвидации неграмотности поступили так же, как и с другими распоряжениями центральных властей, шедших в губкомы и губисполкомы сплошным потоком,— положили под сукно. До того времени, когда в Москве о них вспомнят и начнут требовать исполнения.

То, что борьба с неграмотностью по сути не начиналась, Наркомпрос, а вслед за ним и Совнарком осознали летом следующего года, и 19 июля 1920 года появился новый декрет — об учреждении при Главполитпросвете Наркомпроса Всероссийской чрезвычайной комиссии по ликвидации безграмотности и ее органов на местах.

"При Главполитпросвете,— вспоминала Крупская в 1934 году,— была организована Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности (ВЧКл/б), которая взяла на себя задачу ликвидации безграмотности среди подростков и взрослых (от 14 до 50 лет). Работа комиссии протекала в чрезвычайно трудных условиях — в условиях общей разрухи (характерно, что в книжке Д. Элькиной "Ликвидаторам неграмотности. Практическое руководство", вышедшей в 1921 г., был раздел: "Как обойтись без бумаги, без перьев, без чернил, без карандашей"), разрухи детской школы, разрухи в области библиотечного дела, издательского дела. Первые годы нэпа дело ликвидации безграмотности продвигалось медленно. Учительство не было еще окончательно политически завоевано. Не было учета неграмотных, не было учебников, программ, методических установок. Надо было составить букварь, указания, как учить, связаться с местами, с другими организациями и т. д. ВЧКл/б проделала большую работу в этом отношении".

Предложенный Надеждой Крупской (на фото - выступает) план полной ликвидации безграмотности в СССР к 1927 году оказался совершенно невыполнимым

Но едва ли не более важным препятствием в деле борьбы с безграмотностью оказалось то, что сотрудники ВЧКл/б пытались добиться выполнения поставленной задачи такими же методами, как ВЧК Феликса Дзержинского,— с помощью принуждения. Благо, декрет 1919 года открывал для этого широчайшие возможности.

"Все население Республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать и писать, обязано обучаться грамоте".

А в пункте 8 оговаривались санкции за нарушение декрета:

"Уклоняющиеся от установленных настоящим декретом повинностей и препятствующие неграмотным посещать школы привлекаются к уголовной ответственности".

На местах требования декрета уточнялись и дополнялись местными правилами обязательной явки на занятия в пункты ликвидации безграмотности — ликпункты. Например, в распоряжении Орловского губернского исполкома говорилось:

"1. Все физически здоровое неграмотное население Орловской губернии обоего пола в возрасте от 14-ти до 35-ти лет, подлежащее обучению на 1923-1924 учебный год, обязано посещать ликпункты.

2. От обучения на ликпунктах освобождаются:

а) единственный хозяин или хозяйка в семье,

б) больные, имеющие медицинское свидетельство от врача или удостоверение от местного сельсовета на время болезни,

в) дефективные,

г) лица, привлеченные к выполнению общественных повинностей, до освобождения таковых,

д) беременные женщины за три месяца до родов (и роженицы на один месяц после родов),

е) матери, имеющие грудных детей, в период кормления грудного до 1 года".

В большинстве губерний за непосещение ликпунктов устанавливались разнообразные штрафы и наказания. Вот только насильственная борьба с неграмотностью давала не самые лучшие результаты не только в глухих деревнях, но и в достаточно благополучных городах. В Череповце, например, в 1923-1925 годах из 474 учтенных неграмотных обучили меньше трети — 134 человека. И этот показатель считался далеко не худшим.

Ко всему прочему в Наркомпрос шел поток жалоб крестьян, недовольных нажимом ВЧКл/б. Так что поневоле напрашивался вывод о том, что насильственное обучение не дает нужного результата, и Крупская начала выступать за его отмену. В июне 1924 года, выступая на III Всероссийском съезде по ликвидации неграмотности, она говорила:

"Вопрос о принудительности, на котором я хочу остановиться,— очень больной вопрос. Некоторые товарищи отнеслись к моим словам с сомнением, когда я на конференции политпросветчиков высказала мысль, что принудительные меры — палка о двух концах. А между тем когда знакомишься с описанием того, что происходит в деревне, то убеждаешься в правильности этой мысли. В деревне, где нет книги, где нет газеты, вдруг появляется и читается от имени сельсовета постановление, что "те лица, которые не будут посещать ликпункты, будут привлекаться к ответственности". А самого-то ликпункта нет! Какое впечатление производит на крестьян такое постановление? Конечно, оно вызывает только насмешки со стороны крестьян и желчные речи: "Вот, мол, школы нет, дети растут безграмотными, а они шестидесятилетних старух хотят послать на ликпункты". Выходит, что ликпункта еще нет, а уж привлекают к ответственности за непосещение его".

Отсталое производство школьных принадлежностей (на фото) привело к появлению передовых методик обучения грамоте без бумаги, перьев, чернил и карандашей

"О денежном участии грамотных в ликвидации неграмотности"

Годом ранее Крупская начала разрабатывать совершенно иную модель ликвидации безграмотности, главные черты которой позаимствовала у капиталистов.

"В Германии и Швейцарии,— писала она в "Правде",— неграмотны только тяжело больные от рождения. Америка, куда вливались все время массы безграмотных эмигрантов из отсталых стран, находится в худших условиях, чем европейские буржуазные страны. Однако она делает все, чтобы ликвидировать безграмотность в стране. В 1922 г. в Неделю просвещения (с 3 по 9 декабря) развернута была широчайшая агитация за ликвидацию безграмотности. "Пусть каждый грамотный позаботится об обучении одного безграмотного" — этот лозунг докатился до каждого местечка, до каждой фермы. К 1927 г. в Северо-Американских Штатах не должно быть ни одного безграмотного. Нельзя подходить к делу бюрократически. "Пусть каждый грамотный позаботится об обучении одного безграмотного" — это замечательно практичный лозунг, практичный благодаря своей простоте".

В мае 1923 года Крупская рассказывала борцам с неграмотностью, что она обсудила свои предложения с Лениным:

"Незадолго до болезни Владимира Ильича я рассказывала ему, что в настоящий момент американцы агитируют за то, чтобы к 1927 г. окончательно ликвидировать у себя безграмотность. В ответ на это Владимир Ильич сказал: "Надо и нам у нас к тому времени ликвидировать безграмотность". По этому поводу он предполагал дать специально статью, но болезнь помешала ему осуществить это свое намерение... Вопрос о том, в какой степени мы сможем развернуть эту работу, зависит от общего международного положения. Если мировой капитал займет наступательную позицию, то все наши силы будут обращены на борьбу с ним; если же международное равновесие сохранится, то в отношении материальном мы будем иметь возможность справиться с нашей очередной задачей в кратчайший срок. Для этого потребуется огромное напряжение сил. Затруднения будут не только финансового, но и организационного характера. Можно совершенно бесцельно истратить средства, если не будет достаточно продумана и налажена организационная сторона работы. Это тем более важно, что в настоящих условиях Советское правительство на ликвидацию безграмотности может дать гроши. Нам можно поучиться у американцев, которые, агитируя за ликвидацию безграмотности, бросили лозунг: "Пусть каждый грамотный обучит одного безграмотного". Конечно, это не следует понимать в буквальном смысле. Здесь речь идет об определенном денежном участии грамотных в ликвидации неграмотности, в содержании учителей".

Для сбора налога с грамотных и организации борьбы с неграмотностью Крупская предложила привлечь все партийные, комсомольские и общественные организации страны:

"Мы должны привлечь к работе по ликвидации неграмотности такие организации, как профсоюзы, женотделы, РКСМ и другие — партийные, центральные и местные — органы".

А кроме того, обещала, что поставленные цели, в отличие от предыдущих лет, будут достигнуты:

"Работа Главполитпросвета в этой области не всегда шла как по маслу. Наряду с несомненными практическими достижениями в ней было также много лишнего, которое сейчас отброшено уже как ненужный балласт. В настоящее время Главполитпросвет можно считать более или менее окрепшей организацией, которая справится со своей задачей".

План ликвидации безграмотности к 1927 году выглядел вполне исполнимым. Кроме того, его вынесли на обсуждение высшего законодательного органа — Съезда советов — вскоре после кончины Ленина. Так что отказать вдове вождя мирового пролетариата депутаты не смогли:

"Смерть Ленина и его последние статьи, где так много говорилось о культуре, о культурной работе в деревне, о культурной революции, подняли общественное внимание к делу ликвидации неграмотности. XI Всероссийский съезд Советов 29 января 1924 г. принял резолюцию "О ликвидации неграмотности среди взрослого населения РСФСР". Сроком ликвидации неграмотности съезд установил X годовщину Октября. Съезд одобрил работу ВЧКл/б, увязку ликбеза с политикой партии в области государственного и хозяйственного строительства, одобрил работу среди нацменьшинств. Съезд постановил возложить ответственность за своевременное и успешное проведение работы по ликбезу на председателей областных и губернских исполнительных комитетов, дал указания о расширении сети школ для неграмотных и малограмотных, дал указания издательствам, Наркомфину... Съезд обратился с призывом ко всем органам Советской власти в центре и на местах, ко всем партийным, профессиональным и кооперативным организациям, ко всей советской общественности "проникнуться сознанием важности осуществления лозунга Ленина и всеми силами содействовать борьбе с народной темнотой". Это обращение имело большое значение. Вскоре организовалось общество "Долой неграмотность" (ОДН), и М. И. Калинин, став его председателем, крепко начал помогать этому делу. Через два года состоялся I съезд ОДН, общество уже имело 1600 тысяч членов и 28 тысяч ячеек, было издано уже 5 миллионов букварей. Скоро возникло акционерное издательство "Долой неграмотность", развернувшее широкое издание популярной литературы".

Однако на самом деле экономическая составляющая плана Крупской рухнула в самом начале процесса. У Наркомата финансов постоянно находились более важные и неотложные задачи, требующие денег, чем ликвидация неграмотности. А взнос с грамотных в размере пяти рублей в год в стране, где представители сельской власти получали 8-12 рублей в месяц, оказался непосильным, и просвещенные граждане СССР прилагали массу усилий, чтобы избежать уплаты "налога на грамотность".

Кроме того, как только ажиотаж вокруг создания ОДН прошел, из общества начался массовый отток членов. Крупской пришлось признать поражение.

"Работа,— вспоминала она в 1934 году,— подвигалась медленно, и через четыре года силами ОДН была ликвидирована неграмотность лишь миллиона человек. Исполкомы, увлеченные хозяйственной работой, мало обращали внимания на развертывание сети ликпунктов и школ для малограмотных, деревня еще жила по-старому, царило мелкое крестьянское хозяйство с его бескультурьем, школа продолжала находиться в тяжелом положении, не было всеобуча, не были подрезаны корни неграмотности, молодое поколение росло неграмотным. Становилось очевидно, что к 10-летию Октября безграмотность не будет ликвидирована, знания, которые давали ликпункты, часто занимавшиеся лишь по три месяца, были ничтожны, никого не удовлетворяли".

Власти и общественные организации в центре и на местах тоже стремились уменьшить планируемые показатели по количеству обучаемых и обученных неграмотных, чтобы уберечь себя от наказания за неисполнение планов. К примеру, в марте 1926 года на IV Уральской областной конференции РЛКСМ говорилось:

"Народный Комиссариат Просвещения дал Уралу директиву о ликвидации неграмотности к 10-й годовщине Октября на 75%. Без поддержки общественных организаций политико-просветительские органы не в состоянии ее выполнить. В городах ликвидация неграмотности проходит успешно, хуже обстоит дело в деревне. Крестьяне слабо посещают ликпункты".

Не радовали и данные о грамотности, полученные в ходе переписи населения 1926 года. Сама Крупская писала:

"Если мы возьмем данные Всесоюзной переписи 1926 г., то по Европейской части РСФСР получим следующую картину: в городских поселениях неграмотных осталось лишь 15% (в возрасте от 8 до 50 лет), если же возьмем сельские поселения, то там неграмотного населения этого возраста оказывается уже 44,3%".

Обучить такое количество людей явно не представлялось возможным. А потому ей в итоге оставалось только признать очевидный факт:

"К X годовщине Октября задача, поставленная XI съездом Советов, о полной ликвидации неграмотности в РСФСР к этому сроку оказалась невыполненной".

"Постановлено сделать все население грамотным"

Крупская старалась найти объяснения, а скорее оправдания для себя и своих соратников по борьбе с неграмотностью. Немалую долю вины она брала на себя и писала, что план ликвидации неграмотности к 1927 году строился на мечтах, а не на расчетах.

Кроме того, она обратила внимание на такое широко распространенное явление, как возвратная неграмотность, и рассказывала о нем делегатам II съезда ОДН в 1929 году:

"У нас часто бывают рецидивы (возвращение) неграмотности. Эти рецидивы неграмотности бывают потому, что ликпункт часто недостаточно заботится о том, чтобы приобщить неграмотных к общественной жизни, чтобы приучить их читать газеты, ходить в библиотеку или избу-читальню и т. д. Мне, товарищи, из прошлого вспоминается такой случай. Это было давно, в прошедшее время, в Питере. Я тогда занималась в вечерне-воскресной школе. Там был один выдающийся педагог (учитель) Аврамов. Аврамов учил в то же время в детской школе около Волкова кладбища. К нему съезжались учителя со всей России смотреть, каких громадных результатов он достигает, занимаясь с тремя группами. И я была в этой школе и видела, что дети старшей группы писали без ошибок, писали, соблюдая все знаки препинания, и прекрасно излагали прочитанное. И вот я помню, как Аврамов пришел раз в нашу вечернюю школу страшно расстроенный и говорит: "Вы подумайте, у меня была ученица Марфуша. Эта Марфуша была лучшей ученицей, проучилась три года. И вот прошло несколько лет. Марфуша выходит замуж. Надо расписаться. И вдруг оказывается, эта Марфуша, которая писала, соблюдая все знаки препинания, литературно уже писала, не может подписать своей фамилии — такой рецидив безграмотности". Откуда взялся такой рецидив безграмотности? Оттого, что плохо учил ее учитель? Нет, не от этого. Рецидив безграмотности появился потому, что Марфуша, как вышла из школы, больше никакого печатного знака не увидела: газет не читала, книг не читала и занималась только повседневной домашней работой. Надо, товарищи, отдать себе отчет, что, как бы прекрасно ни учили на наших ликпунктах, каких бы хороших результатов ни достигали здесь, мы будем иметь много рецидивов, если не будем заботиться о том, чтобы во время обучения приучать учащихся читать газеты, пользоваться библиотекой".

Крупская предлагала новые обширные планы ликвидации безграмотности, где основной упор делался на обязательное обучение детей в начальных школах, поголовное обучение призывников и насыщение деревни газетами и книгами. Но после грандиозного провала с широко разрекламированной и не состоявшейся ликвидацией неграмотности к 1927 году ее все больше отодвигали от руководства процессом, и следующее распропагандированное мероприятие — комсомольский культпоход 1928 года против неграмотности — было начато в ее отсутствие.

Осенью 1928 года на общем собрании сотрудников Наркомпроса РСФСР Крупская сетовала:

"Я недавно приехала и потому не знаю о начале похода, как предполагается его провести, как налажено дело с организационной стороны. Но что всем бросается в глаза — это недостаточная активность масс. Недостаточно того, что где-то в верхах, скажем в Наркомпросе, в том или другом комвузе, говорят по этому поводу. Недостаточно того, что комсомол пошел в атаку на тьму. Но как-то всему этому не придано такого характера, как, например, сумели физкультурники придать своему походу. Не ощущается наличия широкой планомерной кампании, которая бы организовала широкие массы".

Заметила она и другие недостатки:

"Каждый из вас знает, что такое Ленинград в смысле культурной единицы. И вдруг в Ленинграде весь план ликвидации неграмотности срезали вдвое. Думаю, что массы внесут тут поправку. Перед тем как идти сюда, я получила тревожнейшее письмо из Тамбовской губернии... Из этой губернии приходят самые отчаянные письма от женщин, которые бьются в сетях безграмотности. И вдруг, здравствуйте,— сломан весь план по ликвидации неграмотности: вместо 138 тысяч намечается 62 тысячи обучить. Мы сейчас дали телеграмму, но, что из этого выйдет, ничего не известно".

Крупская пыталась предложить новые методы, стимулирующие ликвидацию безграмотности.

"Мне кажется,— писала она в 1929 году в приветствии Съезду по ликвидации неграмотности,— съезду надо всесторонне обсудить план соревнования на ближайший год. Первый вопрос — как втянуть в дело массы, как их втянуть в соревнование. Несомненно, надо привлечь к этому делу сельсоветы и горсоветы. Необходимо, чтобы и они вступили в соревнование, их культсекции могут провести очень большую работу с массами, ведь задачи Советов именно и заключаются в организации масс около определенных дел. Соревнование культотделов Советов по линии ликвидации безграмотности может дать очень много. Надо пробудить в них, разжечь в них чувство социалистической чести. Далее идет вопрос о соревновании между собой различных учреждений, фабрик, цехов, сел и т. д. Но соревнование надо, конечно, проводить так, чтобы втягивать в него поголовно всю массу".

В том же приветствии она предлагала и применение экономических стимулов для участников ликвидации безграмотности:

"И потом — вопрос о премиях. Важно, чтобы лучшие ликпункты премировались, чтобы эта премия выражалась или в библиотечке (если нет на селе библиотечки), или выпиской для всех учащихся газет, либо экскурсией, либо еще как. Это надо обдумать".

Но к ее мнению уже не прислушивались, а если предложения Крупской и использовали, то без всякого согласования с ней. Ведь все дело борьбы с безграмотностью взял на себя ЦК ВКП(б), и партийным организациям поставили грандиозные задачи.

"Постановлено,— писала "Правда" 8 сентября 1929 года,— в этом году ликвидировать неграмотность среди рабочих и работниц всех промышленных предприятий, на следующий год покончить с ликвидацией неграмотности среди рабочих совхозов и колхозников, а еще через год сделать все население грамотным. В этом году предстоит очень большая работа. Главная масса безграмотных в рабочей среде — это работницы и новые кадры пришедших из деревни рабочих. Среди работниц мешать ликвидации безграмотности будут главным образом бытовые условия. Громадную помощь окажет тут дошкольный поход. Поможет переход на беспрерывное производство, который даст возможность работнице всю неделю пользоваться яслями и детсадами, но необходим еще громадный сдвиг в деле всего коммунального хозяйства, рост общественных столовых, детских столовых, рост общественных прачечных и т. д. Среди низовых кадров рабочих надо развернуть широкую агитационную работу, втянуть их целиком в учебу".

Чтобы крестьяне охотнее осваивали печатную речь, в 1929 году лучшие ликбезовские коллективы решили премировать источниками звучащей

"Все еще нет полного охвата учебой неграмотных"

Однако, как и в 1927 году, добиться поставленной цели не удалось. Но признать поражение ни ЦК, ни руководители на местах не могли и шли на откровенный подлог. Крупская, выступая в 1931 году на пленуме Центрального штаба ликбезпохода и Центрального совета ОДН, говорила:

"У нас в последнее время увлекаются объявлением целых районов, городов сплошь грамотными. Мы считаем при этом грамотными тех, кого по существу вполне грамотными считать нельзя. Работа над ликвидацией малограмотности, которая иногда граничит с неграмотностью, должна быть развернута очень большая. Нам надо сделать так, чтобы каждый умел пользоваться книжкой, чтобы каждый умел читать газеты и т. д. Все это не так просто, как кажется на первый взгляд".

Провалы в деле ликвидации безграмотности продолжались и в следующие годы. В декабре 1933 года "Дагестанская правда" писала:

"Несмотря на своевременное указание Центрального Штаба культпохода — "начать учебу среди взрослых в сельской местности с 15 октября, а в городах с 15 сентября" — в большинстве городов и районов Дагестана учеба еще не развернута. В Махач-Кале, где ликбезработа должна быть поставлена образцово, все еще нет полного охвата учебой неграмотных и малограмотных, посещаемость низка. В Хасав-Юртовском районе, особенно в Ауховском участке, не организовано ни одного ликбеза, а в начальных школах посещаемость крайне низка. В группах по 40-35 человек, приходят на занятия 10 учащихся. Почти такое же положение в Махачкалинском и других районах. Касумкентский, Табасаранский районы даже не развернули подготовительную работу к учебе взрослых. Сектором учета НКПроса были посланы бланки учета работы школ взрослых и детей. Ни один из районов сводок в НКПрос до сих пор не представил, если не считать двух-трех районов, которые прислали путаные сводки. Эти факты говорят о полном неблагополучии на фронте всеобуча, говорят о необходимости, не теряя ни минуты, принять все меры к усилению работы на фронте ликбезработы под лозунгом подготовки большевистского рапорта к 14 годовщине декрета Ленина о ликвидации безграмотности (26 декабря). Все методы массовой, разъяснительной работы, соцсоревнование и ударничество должны быть направлены для привлечения широких масс трудящихся в борьбе за полный охват учебой малограмотных и неграмотных на поднятие дисциплины и качества учебы во всех школах".

Не помогали ни новые постановления ЦК, обязывавшие усилить и ускорить работу по ликвидации безграмотности, ни дополнительные меры по материальному стимулированию районов, школ и учителей, лучше всех справившихся с обучением неграмотных и малограмотных. В 1936 году вышло совместное постановление ЦК ВКП(б) СНК СССР "О работе по обучению неграмотных и малограмотных", которым предписывалось за год обучить грамоте два миллиона человек. Причем в ходе работы по выполнению этого постановления выяснилось, что даже в рядах "передового отряда страны", коммунистов, есть значительное количество не умеющих читать и писать. В Башкирии, например, обнаружили около 800 коммунистов, которые, как говорилось в документах, "являются азбучно неграмотными". А в Татарии на 1 января 1937 года после большой проделанной работы по ликвидации безграмотности среди членов ВКП(б) вновь оказалось 104 неграмотных.

Именно поэтому результаты переписи населения, проведенной в январе 1937 года, в части грамотности опрошенных вряд ли должны были удивить руководство партии и государства. Но действительность превзошла худшие ожидания. По предварительным данным переписи, в стране насчитывалось 62 521 486 неграмотных граждан и 61 333 867 грамотных. Если не считать детей до десяти лет, соотношение получалось чуть менее устрашающим — 26% граждан СССР страны не умело ни читать, ни писать. Из-за этих цифр, как и из-за данных о численности населения и его религиозности, перепись объявили вредительской, а ее результаты засекретили.

Но цифры вполне соответствовали реальности. В том же январе 1937 года женщины-работницы из Калинина и Вышнего Волочка писали Крупской о том, что хотели бы ликвидировать неграмотность, и просили ее совета. Вдова основателя советского государства ответила:

"Социализм строится под руководством партии, но строится он миллионами рук. Только есть у нас еще безграмотность, а мы не заботимся, чтобы эту неграмотность до конца вытравить, как того Ленин требовал. Ильич говорил: надо, чтобы работницы, рабочие сами взялись за это дело, тогда дело быстро двинется вперед. Возьмитесь за него".

Она опять надеялась, что неграмотность удастся победить к славной юбилейной дате. На этот раз к 20-й годовщине революции. Но даже с помощью приписок и подтасовок руководство страны не решалось объявить о приходе в СССР поголовной и стопроцентной грамотности. Во время переписи населения 1939 года в число грамотных записали всех, кто мог едва расписываться, и в результате объявили, что в стране 90% грамотных.

Однако на протяжении 1940-х годов в разных областях и республиках появлялись решения региональных властей о продолжении борьбы с неграмотностью. А когда 4 января 1957 года появилось постановление ЦК КПСС "О ликвидации неграмотности среди населения", стало понятно, что новый рубеж, намеченный партией и правительством,— 40-я годовщина Октября.

О том, что и эта попытка не принесла полной и окончательной победы над безграмотностью, свидетельствовало очередное партийное решение — постановление бюро ЦК КПСС по РСФСР и Совета Министров от 27 августа 1962 года "О завершении ликвидации неграмотности и малограмотности в РСФСР". И снова стопроцентного результата не получилось. Например, в отчете о выполнении постановления 1962 года в Кемеровской области говорилось:

"На 1 июля 1964 г. по городам и селам оставалось 725 неграмотных в возрасте от 16 до 49 лет. В текущем году завершена ликвидация неграмотности рабочих на предприятиях химической, металлургической и энергетической промышленности. На 1 июля 1965 г. по области осталось 398 неграмотных и 4155 малограмотных. Обком КПСС, партийные, профсоюзные, комсомольские организации городов и районов принимают меры, чтобы закончить обучение оставшихся неграмотных в течение 1965 года".

На фоне бесконечно повторявшихся рассказов о том, что СССР стал страной сплошной грамотности еще в начале 1930-х годов, вся эта долгая история ликбеза выглядит действительно странно. Но ничего странного не было и нет. Ведь у низведенных до положения крепостных колхозников и рабочих не оставалось ни времени, ни сил на чтение и тем более письмо. Так что возвратная неграмотность, о которой рассказывала в 1929 году Крупская, настигала их скоро и неотвратимо. И никакие кампании по ликвидации неграмотности не могли этого изменить.

Эта статья была подготовлена мной пару лет назад для Википедии, но до сих пор не была опубликована там из-за возникших дискуссий со сторонниками «официальной» советской версии. Теперь публикую её здесь.
Частично материалы данной статьи имеются в действующей статье Википедии «Ликбез», но есть и существенные отличия (которые и вызвали дискуссии в Википедии).

ГРАМОТНОСТЬ В ЦАРСКОЙ РОССИИ к 1917 году.
Подробно я писал об этом в отдельной статье «Грамотность и образование в царской России» () – здесь коротко суммирую основные данные.

Оценки среднего уровня грамотности населения в России в целом к 1914-1915 гг году достаточно сильно разнятся: от 35-38 % к 1915 году до 43% в 1917, но применительно только к европейской части собственно России, исключая детей, не достигших 10 лет. Бывший министр просвещения П.Н. Игнатьев в своей статье приводил оценку в 56% грамотных от всего населения России (на 1916 год). По данным исследования Института этнологии и антропологии РАН под руководством д.и.н., профессора М. М. Громыко реальная грамотность крестьян была заметно выше данных официальной статистики, поскольку многие (особенно старообрядцы) не считали нужным записывать при обследованиях свою грамотность, и по ряду других причин(c.59-60). Отмечается также, что тяга крестьян к грамоте, интерес к книгам и периодическим изданиям постоянно росли, особенно быстро после 1906 года.
Развитие начального школьного образования значительно ускорилось с конца 1907 года. В течение 1908-1915 гг. кредит на постоянные нужды начального образования увеличивался следующим образом: в 1908 - на 6 900 000 р., в 1909 - на 6 000 000 р., в 1910 - на 10 000 000 р., в 1911 - на 7 000 000р., в 1912 - на 9 000 000 р., в 1913 - на 10 000 000 р., в 1914 - на 3 000 000 р., в 1915 - на 3 000 000 р.(с.144) - как видно, кредит на нужды начального образования увеличивался даже во время ПМВ. Не только финансирование, но все мероприятия по развитию начального образования (в том числе увеличение числа школ и их доступности в радиусе не более 3 верст) проводились неуклонно вплоть до 1917 года. Тем не менее, уровень грамотности взрослого населения и развитие школьного образования в регионах с преимущественно инородческим населением (особенно в Средней Азии) к 1917 году был еще очень низок.
По состоянию на 1914 г. в разных уездах и городах РИ (всего в РИ было 441 уездных земств): «осуществлено всеобщее обучение в 15 земствах; совсем близки к осуществлению 31 земство»(с.146) (то есть более чем в 10% земств). Там же указано также, что в 1914 году 88% земств осуществляли (переход) к всеобщему образованию по согласованию с МНП, причем "62% земств предстояло менее 5 лет до всеобщего обучения, 30% - от 5 до 10 лет, и лишь в 8% - свыше 10 лет". Ожидалось, что всеобщее начальное образование на территории европейской России будет достигнуто между 1919 и 1925 годами (более чем в 90% земств всеобщее обучение могло быть введено к 1924 году).
Имевшие место в России в 1896-1917 гг неуклонный рост грамотности населения, быстрый рост числа начальных и средних школ и учащихся (см. Грамотность), средних и высших учебных заведений и числа студентов, а также техников, инженеров, специалистов во всех областях хозяйства и учёных (см. Образование в Российской империи), – эти процессы, лишь замедлившиеся в годы Первой мировой войны(с.59) прервались и обрушились в годы Гражданской войны и массового голода начала 1920-х годов.(с. 71)(с.803).

НАЧАЛО и ОРГАНИЗАЦИОННАЯ ОСНОВА ЛИКБЕЗА

Одну из главных проблем, вследствие Гражданской войны и массового голода начала 1920-х годов, представляли беспризорники. По разным данным, в 1921-1923 гг их было от 4.5 до 9 миллионов.. Число неграмотных постоянно пополнялось за счёт беспризорных подростков.
Практические шаги к решению проблемы возраставшей при большевиках безграмотности (как среди взрослых, так и, особенно, среди детей и подростков) начались в 1920 году. В 1920 Совет народных комиссаров принимает декрет об учреждении Всероссийской чрезвычайной комиссии по ликвидации безграмотности (ВЧК ликбез), постановления которой имеют обязательный характер. Она образуется для выполнения принятого в 1919 году декрета о ликвидации безграмотности и будет в 1920-1930 руководить обучением неграмотных и малограмотных. Ведал делами этой комиссии нарком просвещения Анатолий Луначарский.
1-й Всероссийский съезд по ликвидации неграмотности (1922) признал необходимым первоочередное обучение грамоте рабочих промышленных предприятий и совхозов, членов профсоюзов и других трудящихся в возрасте 18-30 лет. Срок обучения на ликпункте устанавливался в 7 месяцев (6-8 часов еженедельно).
14 августа 1923 вышел декрет Совнаркома РСФСР «О ликвидации безграмотности», дополняющий декрет от 26 декабря и устанавливающий количество инструктивных школ 1072 (574 ликвидационных пункта и 498 школ для малограмотных). Осенью 1923 года было создано Всероссийское добровольное общество «Долой неграмотность».
27 января 1921 года была создана «Деткомиссия ВЦИК» (Комиссия по улучшению жизни детей) во главе с Феликсом Дзержинским. Главным, после обеспечения жилья, мероприятием, осуществляемым в ходе борьбы с беспризорностью, стало обучение беспризорников грамоте. Помимо Наркомата просвещения этими проблемами занимались и общественные организации, в т.ч. «Фонд имени В. И. Ленина для оказания помощи беспризорным детям». В 1925 году в СССР была создана общественная организация «Друзья детей». К началу 1928 года по всему СССР насчитывалось около 300 тысяч беспризорных, но в начале 1930-х гг их число вновь возросло, и говорилось о 2-2.5 миллионах беспризорниках.(с.928), появившихся вследствие нового массового голода («голодомора») начала 1930-х годов. Только 31 мая 1935 года в постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности» было заявлено, что массовая беспризорность в стране ликвидирована. В ходе борьбы с беспризорностью, сочетающейся с одновременным обучением детей грамоте, а затем и другим дисциплинам, проявился талант крупнейшего советского педагога А. С. Макаренко, автора «Педагогической поэмы».
Большой проблемой в 1920-х гг. как для развития школьного образования, так и для организации ликвидации безграмотности была катастрофическая нехватка средств. Д.Сапрыкин пишет: «По самым оптимистичным оценкам при Советской власти в середине 20-х годов «образовательные» статьи расходов в советских бюджетах составляли около 3% и в абсолютных цифрах упали более чем в 10 раз по сравнению с дореволюционным».

ЛИКПУНКТЫ И ШКОЛЫ ГРАМОТНОСТИ

Каждый населённый пункт с числом неграмотных свыше 15-ти должен был иметь школу грамоты (ликпункт). Срок обучения в такой школе составлял 3-4 месяца. Программа обучения включала чтение, письмо, счёт. В начале 1920-х годов было уточнено, что занятия на ликпункте имеют своей целью научить читать ясный печатный и письменный шрифты; делать краткие записи, необходимые в жизни и служебных делах; читать и записывать целые и дробные числа, проценты, разбираться в диаграммах и схемах; учащимся объяснялись основные вопросы строительства советского государства. Для взрослых учащихся сокращался рабочий день с сохранением заработной платы, предусматривалось первоочередное снабжение ликпунктов учебными пособиями, письменными принадлежностями.
Учебная программа потребовала широкой организованной подготовки учителей и других педагогических работников. К осени 1920 года только органами ВЧК ликбез в 26 губерниях были созданы курсы учителей - ликвидаторов неграмотности.
Качество общеобразовательной подготовки в 1920-е и в начале 1930-х гг, в условиях ликбеза, было гораздо ниже, чем в дореволюционной России – обучение часто проводили культармейцы, не имевшие специального педагогического образования. . Задачу ликвидации неграмотности формально упрощало то, что для ее решения не требовались кадры, обладающие специальными познаниями в сфере образования (квалифицированные учителя); считалось, что грамоте могли обучать и те, кто сам был просто грамотен. Фактически об этом говорилось в п. 3 Декрета Совнаркома РСФСР «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР» (от 26 декабря 1919): «Народному Комиссариату Просвещения и его местным органам предоставляется право привлекать к обучению неграмотных в порядке трудовой повинности все грамотное население страны...» В 1921 г. во всех школьных и воспитательных учреждениях насчитывалось 351 тыс. преподавателей - в основном в начальной школе (высшее и неоконченное высшее образование из них имели 7,5%, среднее - 62%, специальную педагогическую подготовку имели лишь 12% против 51,5% в 1915 г.)(Глава3, ч.1.).
Численность учащихся, достигнутая в Российской империи к 1917 году, была восстановлена в СССР только к 1930 году . 25 июля 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О всеобщем обязательном начальном обучении». Как считалось в СССР, полностью оно было закончено в 1934 году. Но профессиональных учителей при этом по прежнему сильно не хватало. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 10 июня 1930 г. «О льготах квалифицированным работникам в сельских местностях и рабочих поселках», наряду с некоторыми льготами, были предусмотрены ограничения в их перемещении и свободе выбора места работы – эти вопросы решали местные исполкомы, а не сами учителя. Еще и в 1932 году на педагогическую работу были мобилизованы 20 тыс. комсомольцев.

УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКАЯ БАЗА ЛИКБЕЗА

В 1920-1924 годах вышли два издания первого советского массового букваря для взрослых Д. Элькиной, Н. Бугославской, А. Курской (2-е издание - под названием «Долой неграмотность» - включало ставшую широко известной фразу для обучения чтению - «Мы - не рабы, рабы - не мы», а также стихотворения В. Я. Брюсова и Н. А. Некрасова). В те же годы появились «Рабоче-крестьянский букварь для взрослых» В. В. Смушкова, «Букварь для рабочих» Е. Я. Голанта. Часть пособий была напечатана за рубежом с оплатой из валютных фондов республики. Было налажено издание массовых букварей и других начальных пособий для взрослых на украинском, белорусском, киргизском, татарском, чувашском, узбекском и других языках (всего около 40).
В 1925/26 уч.г. в программы ликбеза в качестве обязательного был введён курс политграмоты: идеологическая борьба, в том числе, внутри партии, была в самом разгаре.

ИТОГИ ЛИКБЕЗА

Всего в 1917-27 годах было обучено грамоте до 10 млн взрослых, в том числе в РСФСР 5,5 млн. Стартовый уровень (от начала введения Ликбеза в 1920 г.) был достаточно низок. Так, по данным переписи 1 ноября 1920г (Народное образование по основному обследованию 1920г) в школах учились всего около 7.3 миллионов учеников (в школах первой ступени - 6 860 328 детей, и в школах второй ступени - 399 825), причем школы в европейской части советской России посещали менее 59% детей в возрасте 8-12 лет (старше 12 лет - еще и много меньше).
В годы нэпа темпы снижения неграмотности также были далеки от желаемых. Взрослое население, занятое в частном секторе, не имело социальных гарантий, позволявших сочетать учёбу с трудом. В целом СССР к 1926 г. занимал по уровню грамотности лишь 19-е место среди стран Европы, уступая таким странам, как Турция и Португалия. Сохранились значительные различия в уровне грамотности городского и сельского населения (в 1926 г. - соответственно 80,9 и 50,6 %), мужчин и женщин (в городе - 88,6 и 73,9 %, в селе - 67,3 и 35,4 %).
В 1928 году по инициативе ВЛКСМ был начат так называемый культпоход. Его опорными центрами стали Москва, Саратов, Самара и Воронеж, где основная часть неграмотных были обучены силами общественности. К середине 1930 года число культ-армейцев достигло 1 млн, а число учащихся только в учтенных школах грамоты - 10 млн.
Введение всеобщего начального обучения в 1930 г. создавало известные гарантии распространения грамотности. Ликвидация неграмотности возлагалась теперь на соответствующие секции при местных Советах. Одновременно пересматривались программы школ ликбеза, рассчитанные на 330 учебных занятий (10 месяцев в городе и 7 месяцев на селе). Актуальной задачей считалась теперь борьба с малограмотностью.
К 1936 году было обучено около 40 млн неграмотных. В 1933-1937 годах только в учтенных школах ликбеза занимались свыше 20 млн неграмотных и около 20 млн малограмотных.

ПЕРЕПИСЬ НАСЕЛЕНИЯ 1937 года
Тем не менее, по переписи населения 1937 года в целом по СССР четвертая часть населения в возрасте 10 лет и старше не умела читать, хотя говорилось о всеобщей грамотности. 30 % женщин не умели читать по слогам и подписывать свою фамилию (таков был по переписи критерий грамотности). Данные переписи были немедленно изъяты и уничтожены. Ее организаторов репрессировали. . «Усилия советской власти по борьбе с безграмотностью позволили только отчасти преодолеть последствия гражданской войны, в частности, массовой детской беспризорности, бывшей в России невиданным до того явлением»(с.60).
Полностью преодолеть все негативные последствия Гражданской войны и беспризорничества 1920-х и начала 1930-х гг., а также огромные потери высоко образованных людей царской России, выключенных из общественной и социальной жизни через ограничения их прав («лишенцы»), «чистки» и репрессии 1920-х и начала 1930-х гг. в сфере образования удалось в СССР лишь после восстановления народного хозяйства после Великой Отечественной войны. Тогда же, с начала 1950-х гг., была окончательно выстроена действительно эффективная и одна из лучших в мире система образования, как школьная, так и высшая. Тем не менее, по данным Российской педагогической энциклопедии(статья «Грамотность»):
"В конце 30-х годов достигнут уровень грамотности населения свыше 80 %. Ликвидация массовой неграмотности в СССР завершена после Великой Отечественной войны. Процесс становления полной грамотности завершался в конце 60-х и в 70-е годы: удельный вес лиц с образованием ниже законченного начального (в том числе и лиц без образования) составлял среди населения СССР в возрасте 10 лет и старше в 1959-32,9%, в 1970 - 22,4%, в 1979 - 11,3%".

ЛИТЕРАТУРА и ПРИМЕЧАНИЯ

108. ; В. А. Мельянцев "Россия за три века: экономический рост в контексте мирового развития"
109. ; Примечание: в некоторых источниках приводятся и более низкие оценки, но они сомнительны. Так А.И.Уткин в своей книге "Первая мировая война". М.:Алгоритм, 2001 в разделе "Экономический подъем России"(Уткин. ПМВ Глава 1) приводит цифру 30%, но в той же главе в разделе "Позиция противостояния с Германией" он пишет: "В России лишь 20% населения были грамотными". А в главе 2 читаем: "Слабые стороны русской армии обнаружились довольно быстро. Прежде всего они отражали факт бедности основной массы населения России, неграмотность половины ее населения" (Уткин ПМВ, Глава 2) - так 20%, или 30%, или 50% были грамотными? Соответственно, 80%, или 70%, или 50% были неграмотными? В шестой главе А.И.Уткин пишет о "трех четвертях неграмотного населения" (к 1917 году). - Вероятно, заслуженно уважаемый автор просто не изучал вопрос грамотности в РИ, поскольку для его книги этот вопрос был на периферии его внимания
110. ; Malevsky-Malevitch P. Russia. USSR. Complete handbook. Publisher: William Farquhar Payson, 1933.
111. ; Громыко М.М. Мир русской деревни. М. "Молодая гвардия", 1991
112. ; Громыко М.М. Мир русской деревни. М. "Молодая гвардия", 1991
113. ; Громыко М.М. Мир русской деревни. М. "Молодая гвардия", 1991
114. ; «Вестник Псковского губернского земства» № 12 от 27 марта 1916 г.
115. ; Начальное народное образование // Новый энциклопедический словарь: Пг., 1916 - Издание АО «Издательское дело бывшее Брокгауз-Ефрон» - Т.28 - стр. 123-149
116. ; Начальное народное образование // Новый энциклопедический словарь: Пг., 1916 - Издание АО «Издательское дело бывшее Брокгауз-Ефрон» - Т.28 - стр. 123-149
117. ; НЭС. Петроград: изд-во бывшее Брокгауз-Эфрон, 1916. Т.28, Начальное образование. с. 123-149
118. ; Сапрыкин Д.Л. Образовательный потенциал Российской Империи. М.: ИИЕТ РАН, 2009
119. ; Культурное строительство СССР. Статистический сборник. / М.-Л.: Госпланиздат. 1940. С. 39, таблица 1
120. ; Труды ЦСУ, т.12, выпуск 1, Народное образование по основному обследованию 1920 года (на 1 ноября 1920 года) . М.: 1922. С. 10-14
121. ; Сапрыкин Д.Л. Образовательный потенциал Российской Империи. М.: ИИЕТ РАН, 2009
122. ; История России. Век XX. 1894-1939\\ под ред. А.Б.Зубова. М.: АСТ-Астрель, 2010
123. ; Рожков А. Ю. Борьба с беспризорностью в первое советское десятилетие // Вопросы истории, 2000. № 11. С. 134.
124. ; Что такое ЛикБез? - LikBez.by - ликвидация безграмотности - Белорусский книжный интернет магазин
125. ; Общество «Друзья Детей» // Бурят-Монгольская правда. № 261 (653) 13 ноября 1925 года. стр.6
126. ; История России. Век XX. 1894-1939\\ под ред. А.Б.Зубова. М.: АСТ-Астрель, 2010
127. ; Конечно, в дальнейшем в абсолютных цифрах расходы на образование в СССР быстро росли, но, как отмечает тот же Д.Сапрыкин, «доли в 8-9% от имперского бюджета и в 15-17% от консолидированного бюджета, имевшие место накануне Первой мировой войны никогда не достигались ни в СССР, ни в Российской Федерации» [Сапрыкин Д.Л. Образовательный потенциал Российской Империи. М.: ИИЕТ РАН, 2009, с.71].
128. ; Павлова Л. В. Ликвидация неграмотности взрослого населения. 1897-1939 гг.: На материалах Оренбуржья (автореферат канд. ист. Наук). Оренбург, 2006 215 с. РГБ ОД, 61:06-7/628.
129. ; Ковалевский М.А. Льготы сельских учителей в жилищно-коммунальной сфере: историко-правовой и конституционно-правовой аспекты // Ежегодник российского образовательного законодательства. Том 2. 2007. С. 128–165.
130. ; Волков С.В. Интеллектуальный слой в советском обществе
131. ; Ковалевский М.А. Льготы сельских учителей в жилищно-коммунальной сфере: историко-правовой и конституционно-правовой аспекты // Ежегодник российского образовательного законодательства. Том 2. 2007. С. 128–165.
132. ; Труды ЦСУ, т.12, вып.1, М., 1922, (стр.11-12)
133. ; Перепись населения 1937 года: вымыслы и правда. А.Г. Волков. – Перепись населения СССР 1937 года. История и материалы. /Экспресс-информация. Серия "История статистики". Выпуск 3-5 (часть II). М., 1990
134. ; Всесоюзная перепись населения 1937 г. М.: изд-во ИРИ РАН, 1991
135. ; Поляков Ю.А., Жиромская В.Б., Киселев И.Н., Полвека под грифом "секретно. – М.: Наука, 1996
136. ; Сапрыкин Д.Л. Образовательный потенциал Российской Империи. М.: ИИЕТ РАН, 2009
137. ; Российская педагогическая энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1993