2. Психология утраты и смерти. Реакция горя. Горе – это определенный синдром с психологической и соматической симптоматикой. Этот синдром может возникать сразу же после кризиса, он может быть отсроченным, может явным образом не проявляться или, наоборот, проявляться в чрезмерно подчеркнутом виде. Вместо типичного синдрома могут наблюдаться искаженные картины, каждая из которых представляет какой-нибудь особый аспект синдрома горя.

Реакции горя, скорби и утраты могут вызывать следующие причины: 1) потеря любимого человека; 2) утрата объекта или положения, которое имели эмоциональную значимость, например потеря ценной собственности, лишение работы, положения в обществе; 3) потеря, связанная с болезнью.

Выделяют пять патогномических признаков для горя – физическое страдание, поглощенность образом умершего, вина, враждебные реакции и утрата моделей поведения.

Главное при оценке состояния человека является не столько причина реакции горя, сколько степень значимости той или иной утраты для данного субъекта (для одного гибель собаки – трагедия, которая может стать даже причиной попытки суицида, а для другого – горе, но поправимое: «можно завести другую»). При реакции горя возможно формирование поведения, несущего в себе угрозу для здоровья и жизни, например злоупотребление алкоголем.

Продолжительность реакции горя, очевидно, определяется тем, насколько успешно индивид осуществляет работу горя, а именно выходит из состояний крайней зависимости от умершего, вновь приспосабливается к окружающему, в котором потерянного лица больше нет, и формирует новые отношения.

Стадии горя:

1. 
   Оцепенение или протест. Характеризуется тяжелым недомоганием, страхом и гневом. Психологический шок может продолжаться мгновения, дни и месяцы.
2. 
   Тоска и желание вернуть потерянного человека. Мир представляется пустым и не имеющим смысла, но самооценка не страдает. Пациент поглощен мыслями о потерянном человеке; периодически возникает физическое беспокойство, плач и гнев. Такое состояние длиться несколько месяцев или даже лет.
3. 
   Дезорганизация и отчаяние. Неугомонность и выполнение бесцельных действий. Усиление беспокойства, уход в себя, интровертированность и досада. Постоянные воспоминания об ушедшем человеке.
4. 
   Реарганизация. Появление новых впечатлений, объектов и целей. Горе ослабевает и сменяется дорогими сердцу воспоминаниями.

Тактика поведения с пациентами в состоянии горя:

1. 
   Следует побуждать пациента к обсуждению его переживаний, позволять ему просто говорить об утраченном объекте, вспоминать положительные эмоциональные эпизоды и события прошлого.
2. 
   Не следует останавливать пациента, когда он начинает плакать.
3. 
   В случае если пациент потерял кого-то из близких, следует постараться обеспечить присутствие небольшой группы людей, которые знали покойного(ую), и попросить их поговорить о нем (о ней) в присутствии пациента.
4. 
   Частые и короткие встречи с пациентом предпочтительнее, чем длительные и редкие посещения.
5. 
   Следует учесть возможность наличия у пациента замедленной реакции горя, которая проявляется через некоторое время после смерти любимого человека и характеризуется изменениями в поведении, тревогой, лабильностью настроения и злоупотреблением психоактивными веществами. Эти реакции могут появляться в годовщину смерти (так называемая реакция годовщины).
6. 
   Реакция на ожидаемое горе проявляется до наступления утраты и может снизить остроту переживаний.
7. 
   Пациент, близкий родственник которого покончил жизнь самоубийством, может отказаться говорить о своих чувствах, опасаясь, что этот факт каким-то образом его скомпрометирует.

3. Одиночество (сенсорная и социальная депривация). Состояние одиночества вызывается недостатком внешней стимуляции физического и социального характера.

На основе психоаналитической концепции С.Г.Корчагин (2001) выделяет несколько видов состояния одиночества.

Самоотчуждающее одиночество . Если в психической жизни личности преобладают процессы идентификации с другими людьми, то происходит отчуждение человека от самого себя, потеря связи с собой, утрата собственного Я, невозможность личностного обособления, почти полная утрата личностью способности к рефлексии.

Отчуждающее одиночество . Следствием подавления процессов идентификации процессами обособления является отчуждение личности от других людей, норм и ценностей, принятых в обществе, потеря единомышленников, утрата душевно значимых связей и контактов, невозможность истинно близкого, духовного общения, единения с другим человеком. Такое одиночество часто сопровождается мучительными непреходящими чувствами обиды, вины и стыда. Процессы рефлексии при этом активизированы, но нередко сводятся к самообвинению.

Состояние одиночества может быть абсолютным или относительным (летчики-истребители, космонавты, водители автотранспорта).

Признаки одиночества.

Сенсорная депривация - (от лат. sensus – чувство, ощущение и deprivation - лишение) – продолжительное, более или менее полное лишение человека зрительных, слуховых, тактильных или иных ощущений, подвижности, общения, эмоциональных переживаний.

По другому термин «депривация» обозначает потерю чего-либо из-за недостаточного удовлетворения какой-либо важной потребности, блокирования удовлетворения основных (жизненных) потребностей в необходимой мере и в течение достаточно длительного времени. В том случае, когда речь идет о недостаточном удовлетворении основных психологических потребностей, используется в качестве равнозначных понятий «психическая депривация», «психическое голодание», «психическая недостаточность», определяющие состояние, которое является основой или внутренним психическим условием специфического поведения (депривационных последствий).

Депривационная ситуация – это отсутствие возможности удовлетворения важных психологических потребностей. Депривационный опыт предполагает, что индивид уже ранее подвергался депривационной ситуации и что в каждую новую подобную ситуацию он будет вследствие этого вступать с несколько видоизмененной, более чувствительной или, напротив, более «закаленной» психической структурой.

Негативное значение для развития личности имеет эмоциональная депривация . К социально-психологическим последствиям депривации относится страх перед людьми, сменяющийся многочисленными непостоянными отношениями, в которых проявляется неутолимая потребность внимания и любви. Проявления чувств характеризуются бедностью и нередко явной склонностью к острым аффектам и низкой устойчивостью к стрессам.

Доказано, что при дефиците сенсорной информации любого порядка у человека актуализируется потребность в ощущениях и сильных переживаниях, развивается, по сути, сенсорный и/или эмоциональный голод. Это приводит к активизированию процессов воображения, которое воздействуют определенным образом на образную память. В этих условиях способность человека к сохранению и воспроизведению очень ярких и детальных образов воспринятых ранее объектов или ощущений начинает реализовываться как защитный (компенсаторный) механизм. По мере увеличения времени пребывания в условиях сенсорной депривации начинают развиваться заторможенность, депрессия, апатия, которые на короткое время сменяются эйфорией, раздражительностью. Отмечаются также нарушения памяти, ритм сна и бодрствования, развиваются гипнотические и трансовые состояния, галлюцинации разнообразных форм. Чем жестче условия сенсорной депривации, тем быстрее нарушаются процессы мышления, что проявляется в невозможности на чем-либо сосредоточится, последовательно обдумать проблемы.

Экспериментальные данные показали также, что сенсорная депривация может вызвать у человека временный психоз или стать причиной временных психических нарушений. При длительной сенсорной депривации возможны органические изменения или появление условий для их возникновения. Недостаточная стимуляция мозга может привести, даже косвенно, к дегенеративным изменениям в нервных клетках.

Показано, что в условиях депривации будет происходить растормаживание коры, которое обычно может появляться в виде галлюцинаций (не соответствующих действительности, но воспринимаемых сознанием), причем в любом виде: тактильные ощущения (ползанье мурашек, теплые потоки и т.п.), зрительные (световые вспышки, лица, люди и т.п.), звуковые (шумы, музыка, голоса) и проч. Однако «созерцание» определенного образа, обеспечиваемое соответствующими ему доминантами в коре головного мозга могут вызывать латеральное торможение коры. Таким образом, имеются две противоположно направленные тенденции – к растормаживанию коры и к затормаживанию.

Социальная депривация . Это явление обусловлено отсутствием возможности общения с другими людьми либо возможностью общения лишь со строго ограниченным контингентом. В этом случае человек не может получать привычную социально значимую информацию и реализовывать чувственно-эмоциональные контакты с окружающими. Обособленный от общества человек может структурировать время двумя способами: с помощью деятельности или фантазии. Общение с самим собой и в качестве специфического механизма реального управления собственной личностью, и в качестве фантазии (общение «в памяти» или же «грезы на заданную тему») представляет собой способ наполнения времени деятельностью. Различными способами наполнения времени является игровая деятельность, и особенно творчество.

В современной отечественной психологии одиночество относится к одному из видов «трудных» состояний. Вместе с тем существует и субъективно позитивный вид состояния одиночества – уединенность, представляющий собой вариант нормального переживания одиночества, который личностно обусловлен оптимальным соотношением результатов процессов идентификации и обособления. Это динамическое равновесие можно рассматривать как одно из проявлений психологической устойчивости личности к воздействиям социума. Уединенность способствует росту самосознания, активирует процессы рефлексии и самопознания, является одним из путей самоактуализации и самоопределения человека в мире. Как своеобразная форма «социального голода», по аналогии с дозированным физиологическим голоданием, одиночество может быть полезно и даже необходимо человеку как средство психологического восстановления своей «самости» и самосовершенствования.

4. Умирание и смерть (стадии реакции пациента: отрицание, озлобление, сделка, депрессия, принятие). Танатология – отрасль медицинской науки, занимающаяся всем комплексом проблем, вязанных со смертью.

В прошлом человек с детства сталкивался со смертью родственников и близких, однако в настоящее время это происходит все реже. В связи с более частым умиранием в больницах смерть институционализируется. До шести лет ребенок имеет представление об обратимости смерти. Полное понимание ее неотвратимости наступает в пубертатном периоде. Религиозные представления о загробной жизни сейчас встречаются чрезвычайно редко. Культ страдания, выраженный в обрядах и молитвах («Помни о смерти!»), превращал мысли о смерти, болезни и страданиях в составную часть психической оснащенности человека. Религиозные институты могли предоставить людям психологическое облегчение, формируя у них определенные «психические антитела» против страха перед болезнями и смертью. Поэтому религиозный человек чаще (но не всегда) умирает спокойно, легко.

Современный здоровый или временно больной человек преодолевает мысли о смерти благодаря механизмам психологической защиты личности, существующим в виде подавления и вытеснения. С проблемой умирания и смерти медицинский работник может встретиться при контакте с очень тяжело и длительно страдающими больными. При этом медицинский персонал обязан обеспечить больному право на достойное умирание.

Элизабет Кюблер Росс, по специальности детский врач-психиатр, работавшая на факультете психопатологии Университета Чикаго, изучала проблему смерти и умирания у современного неверующего человека. Она создала свою научную школу и вместе со своими учениками занималась изучением этой проблемы. Элизабет Кюблер Росс констатировала, то психическое состояние, заболевшего смертельным недугом, нестабильно и проходит пять стадий, которые могут наблюдаться в различной последовательности (Э. Кюблер-Росс, 1969).

Первая стадия – стадия отрицания и неприятия трагического факта. Выражается неверием в реальную опасность, убежденностью, что произошла ошибка, поиском доказательств того, что существует выход из непереносимой ситуации, проявляется растерянностью, ступором, чувством взрыва, оглушения («Только не я», «Не может быть», «Это не рак»).

Вторая стадия – стадия протеста . Когда первое потрясение проходит, многократные исследования подтверждают наличие фатального заболевания, возникает чувство протеста и возмущения. «Почему именно я?», «Почему другие будут жить, а я должен умереть?» и т.п. Как правило, эта стадия неизбежна, она очень трудна для больного и его родственников. В этот период больной часто обращается к врачу с вопросом о времени, которое ему осталось прожить. Как правило, эта стадия неизбежна, она очень трудна для больного и его родственников. В этот период больной часто обращается к врачу с вопросом о времени, которое ему осталось прожить. Как правило, у него прогрессируют симптомы реактивной депрессии, возможны суицидальные мысли и действия. На этом этапе пациенту необходима помощь квалифицированного психолога, владеющего логотерапией, очень важна помощь членов семьи. Возникшее озлобление определяется признанием опасности и поиском виновных, стенаниями, раздражением, стремлением наказать всех вокруг. Одним из проявлений этой фазы у больных СПИДом бывают попытки заразить кого-либо из окружающих.

Третья стадия – просьба об отсрочке (сделка) . В этот период происходит принятие истины и того, что происходит, но «не сейчас, еще немного». Многие, даже ранее не верующие пациенты, обращаются со своими мыслями и просьбами к Богу. Приходят начатки веры. Попытка договориться со смертью выражается в поиске путей оттягивания конца, активном лечении. Больные могут пытаться договориться с врачами, друзьями или с Богом и в обмен на выздоровление обещают выполнять что-либо, например, давать милостыню, регулярно ходить в церковь.

Первые три стадии составляют период кризиса.

Четвертая стадия – реактивная депрессия , которая, как правило, сочетается с чувством вины и обиды, жалости и горя. Больной понимает, что он умирает. В этот период он скорбит о своих дурных поступках, о причиненном другим огорчениях и зле. Но он уже готов принять смерть, он спокоен, он покончил с земными заботами и углубился в себя.

Пятая стадия – принятие собственной смерти (примирение) . Человек обретает мир и спокойствие. С принятием мысли о близкой смерти больной теряет интерес к окружающему, он внутренне сосредоточен и поглощен своими мыслями, готовясь к неизбежному. Эта стадия указывает на состоявшуюся перестройку в сознании, переоценку физических и материальных истин ради духовных потребностей. Осознание того, что смерть неизбежна и неотвратима для всех. Способы психокоррекции зависят от фазы переживаний и особенностей личности пациента, но все они направлены на более быстрое и безболезненное достижение этапа примирения.

5. Правила поведения с умирающим больным . В особом подходе, требующем от врача, психолога решения весьма непростых психологических задач, нуждаются больные с неизлечимыми заболеваниями.

1. Врач, зная, что перспективы у больного весьма печальны, должен внушить ему надежду на выздоровление или хотя бы на частичное улучшение состояния. Не следует занимать жесткую позицию, например: «в таких случаях я всегда информирую пациента». Пусть особенности личности больного будут определять ваше поведение в этой ситуации. Определите, что пациенту уже известно о прогнозе его заболевания. Не лишайте больного надежды и не переубеждайте его, в случае если отрицание является у него основным механизмом защиты, до тех пор, пока он может получать и принимать необходимую помощь. Если пациент отказывается принять ее в результате отрицания своей болезни, в мягкой форме и постепенно дайте ему понять, что помощь необходима и будет ему оказана. Убедите больного, что забота о нем будет проявлена вне зависимости от его поведения.

2. Следует некоторое время побыть с пациентом после сообщения ему информации о состоянии или диагнозе, после которого он может испытать сильный психологический шок. Побудите его задавать вопросы и давать правдивые ответы.

3. Желательно по возможности вернуться к пациенту через несколько часов после получения им информации о своей болезни, с тем, чтобы проверить его состояние. Если у пациента возникает сильная тревога, то ему следует получить адекватную психологическую и психофармакологическую поддержку, консультацию специалиста. В дальнейшем общение с умирающим больным, практически лишенное смысла с профессиональной точки зрения, не должно прерываться, выполняя функцию психологической поддержки больного. Иногда медицинские работники, зная, что пациент обречен, начинают избегать его, перестают расспрашивать о его состоянии, следить за тем, чтобы он принимал лекарства, выполнял гигиенические процедуры. Умирающий человек оказывается в одиночестве. Общаясь с умирающим больным, важно, не нарушая привычного ритуала, продолжать выполнение назначений, спрашивать больного о самочувствии, отмечая каждые, пусть самые незначительные, признаки улучшения состояния, выслушивать жалобы пациента, стараться облегчить его «уход», не оставляя один на один со смертью. Следует предупреждать и пресекать страх одиночества: пациента нельзя подолгу оставлять одного, внимательно исполнять даже мельчайше его просьбы, выказывать сочувствие и убеждать его, что своих страхов нечего стыдиться; «загонять их вовнутрь» ни к чему, лучше перед кем-то выговориться.

4. Необходимо дать советы членам семьи пациента, касающиеся его заболевания. Порекомендуйте им чаще общаться с больным и позволять ему рассказывать о своих страхах и переживаниях. Членам семьи не только придется пережить потерю близкого человека, но и столкнуться с осознанием мысли о собственной смерти, что может вызвать тревогу. Также родственников и других близких больного следует убеждать оставить чувство вины (если оно неадекватно), дать почувствовать пациенту его ценность для семьи и друзей, сопереживать ему, принять его прощения, обеспечить выполнение последних желаний, принять «последнее прости».

5. Следует облегчить боль и страдания пациента. Психотерапевтические уверения о необходимости терпения должны иметь пределы, а бояться, что больной может стать наркоманом, - жестоко и бессмысленно.

6. При умирании больного необходимо создать условия, учитывающие интересы окружающих пациентов, которые очень чувствительны к проявлениям профессиональной деформации со стороны персонала. Например, во время смерти соседки по палате больные просили медицинскую сестру как-нибудь облегчить страдания умирающей, у которой наблюдалось предсмертное диспноэ, на что та ответила: «В этом нет необходимости, она все равно умрет».

В статье подробно представлены основные этапы, которые проходит человек в процессе переживания горя. В будут представлены психологические техники и приемы, облегчающие этот процесс

Здравствуйте,

уважаемые читатели и гости моего блога!

К сожалению, бывает так, что в своей жизни мы сталкиваемся с очень тяжелыми и трагическими ситуациями.

Одной из таковых является близкого нам и любимого человека.

Горе, которое поглощает нас в это , едва переносимо и требует к себе особого внимания.

Но часто скорбящий человек , без надлежащей поддержки и помощи.

А бывает и хуже: близкие, не зная того, усиливают его страдания своими советами и неправильным поведением.

Все потому, что многие на самом деле не знают, как помочь близкому человеку пережить горе без тяжёлых последствий и потрясений.

И как психологически грамотно поддержать горюющего.

Кроме того, многие не знает и то, как самостоятельно преодолеть скорбь и в таких ситуациях.

Этой статьей я отрываю цикл публикаций, посвященных данной теме.

Как это видно из названия, этот пост об этапах переживания утраты.

Две следующие статьи будут посвящены тому, как помочь себе и близким преодолеть этот .

В них будут представлены упражнения и психологические приемы смягчающие душевную боль.

Сначала определим, что…

горе – это очень тяжелое страдание, мучительное переживание беды и несчастья, вызванное потерей близкого человека или утратой чего-то ценного и важного

Горе – не мимолетное явление. Это сложный и многогранный психологический процесс,охватывающий всю личность человека и его близкое окружение.

Горевание – это процесс переживания горя. Он делится на несколько стадий или этапов.

Каждый из них отличается своими особенностями и признаками.

Степень выраженности этих признаков, а также глубина горевания и скорби во многом зависят от особенностей личности человека, от силы его и уровня психологического здоровья.

А также от чуткости и своевременной поддержки окружающих.

Которой часто не хватает, поскольку близкие не владеют необходимыми .

Переживание горя

и его основные этапы

Предварительно отметим, два важных момента :

1. Переживание утраты – это не линейный процесс. Человек может вновь и вновь возвращаться на ранее пройденные этапы, либо, минуя сразу один или два, переходить на следующий. Более того, этапы могут включаться один в другой, пересекаться, а также меняться местами.
2. Отсюда, эта и подобные ей схемы структурирования процесса переживания утраты – это всего лишь модели. В реальности все намного сложнее.

Просто так удобнее понимать горе. А его понимание позволяет эффективнее и быстрее его переживать и .

Итак…,

1. Этап отрицания или «Не может быть!»

Начинается с момента, когда человек узнал о трагическом событии. Сообщение о смерти, даже если человек подготовлен к нему, является очень неожиданным и .

Этот этап в среднем длится около 10 дней.

Человек словно бы впадает в оцепенение.

Притупляются чувства, движения становятся скованными, затрудненным и поверхностным.

Скорбящий человек часто выглядит отрешенным и отстраненным, но потом такие состояния вдруг сменяются сильными и интенсивными эмоциями.

Многим людям на этом этапе горевания происходящее кажется нереальным, они словно бы отстраняются от него и выключаются из настоящего момента.

Такое состояние принято рассматривать в качестве психологической защиты.

Скорбящий не способен принять случившееся сразу в полном его объеме. Душа может принимать горе только по крупицам, на время защитившись отрицанием и оцепенением.

Смерть близкого разрывает «дней связующую нить», прерывает более-менее спокойное течение событий.

Она делит мир и жизнь на «до» и «после» трагического события.

На многих людей это производит очень тяжелое впечатление.

По сути это душевная (психологическая) травма.

В это время человек не способен жить в настоящем. Он еще мысленно в прошлом. С покинувшим его любимым человеком.

Закрепиться в настоящем, смирившись с утратой, и начать ему еще только предстоит.

А пока он в оцепенении и живет прошлым, ведь оно еще не стало памятью. Оно для него вполне реально.

♦

2. Этап поиска и надежды

Переживание горя на этом этапе связано с неосознанным ожиданием чуда. Скорбящий нереалистично стремится вернуть умершего. Не давая себе отчет в том, ожидает, что все вернется и наладится.

Часто он ощущает присутствие умершего в доме.

Может мельком видеть его на улице, слышать его голос.

Это не патология – это в принципе нормальные психологические явления. Ведь для близких умерший человек еще субъективно остается живым.

Как правило, этот этап длиться от 7 до 14 дней. Но явления свойственные этому ему могу вплетаться в предыдущий и последующий этапы.

3. Этап гнева и обиды

Скорбящий все еще не может смириться с потерей. Но в это время его начинает мучить жгучее чувство несправедливости.

Основные вопросы, которые он раз за разом задает себе таковы:

• Почему это произошло именно с ним?
• Почему он, а не кто-то другой?
• Откуда такая несправедливость?
• Кто в ответе за все это?

В поисках ответов, человек может обвинять в случившемся себя, близких, врачей, друзей, родственников.

Хотя может и осознавать, что эти обвинения несправедливы.

Но горевание делает человека необъективным.

Часто такие пристрастные и эмоционально насыщенные обвинения провоцируют

Между родственниками и близкими.

Скорбящий может переживать несправедливость и по отношению к себе, безмолвно вопрошая: «Почему эти страдания выпали на мою долю?».

Длится этот этап от одной до двух недель. А его элементы могут вплетаться в предыдущий и последующий периоды горевания.

4. Этап вины и спора с судьбой

На этом этапе чувство вины может быть настолько сильным, что человек начинает обвинять себя самого.

Например, он может думать, что если бы он по-другому относился к умершему, по-другому вел себя с ним, то все было бы хорошо. Если бы он сделал / не сделал то-то или то-то, то все было бы не так как есть».

Скорбящего может преследовать навязчивая мысль: «Ах! Если бы сейчас можно было все вернуть, то, конечно же, я был бы совсем другим!».

И в его фантазиях это действительно происходит.

Он может представлять себя в прошлом и поступать так, как это следовало бы, чтобы предотвратить эту трагедию.

5. Этап отчаяния и депрессии

Здесь страдание достигает своего пика, это этап особенно сильной душевной боли.

Происходит это потому, что человек достигает более-менее полного и глубокого осознания трагичности произошедшего события.

На этом этапе разрушение жизненного порядка в связи со смертью близкого человека осознается особенно остро.

Горевание достигает пика интенсивности.

Опять проявляется отстраненность, апатия, подавленность.

Человек ощущает потерю смысла жизни, может переживать собственную никчемность и бесполезность.

Он может много плакать, жаловаться на свою судьбу, а может замкнуться и ни с кем не разговаривать вообще.

На этом этапе могут проявится различные телесные дисфункции: потеря аппетита, нарушения сна, мышечная слабость, обострение хронических заболеваний и т.п.

Некоторые начинают злоупотреблять алкоголем, наркотическими веществами, лекарственными препаратами.

У многих людей появляются навязчивые мысли и переживания.

Они не могут сконцентрироваться на повседневных делах, теряют интерес к происходящему.

Большинство скорбящих переживают вину, отчаяние, острое одиночество, беспомощность, гнев, злость и агрессию.

В особенно острых случаях появляются мысли о самоубийстве и внутренние побуждения к нему.

В это время скорбящий может почти постоянно думать об умершем.

Формируется эффект его идеализации: все воспоминания о плохих чертах и привычках практически исчезают, а на передний план выходят только достоинства и положительные черты.

В это время, скорбящий словно бы раздваивается: внешне он может вполне успешно заниматься повседневными и профессиональными делами, а внутренне, т.е. субъективно он находится рядом с умершим.

Он думает о нем, говорить с ним, скорбит по нему.

Прошлое и настоящее в это время идут рука об руку.

Но затем прошлое прорывает пелену настоящего и вновь погружает скорбящего в омуты горевания.

Где-то в конце этого периода субъективные и ложные ощущения того, что умерший жив, начинают заменяться воспоминаниями о о нем.

Прошлое перестает быть реальностью, оно становится памятью, и отделается от настоящего.

Этот этап длится примерно месяц.

Если он затягивается, то лучше обратиться .

Иначе человек может надолго «застрять» в тяжелом состоянии, что отрицательно скажется на его .

6. Этап смирения и принятия

В этот период человек начинает воспринимать потерю близкого человека как неизбежную реальность.

Переживание утраты начинают связываться с ее глубоким и полным осознанием и принятием.

Эмоциональная окраска воспоминаний об умершем постепенно становится менее интенсивной.

Ощущения отчаяния и безнадежности понемногу сменяются менее острыми и менее сильными эмоциями – .

7. Этап реорганизации и возвращения к жизни

Жизнь постепенно возвращается в привычное русло.

В этот период человек практически полностью восстанавливается, возвращается к повседневной и профессиональной деятельности.

Начинает все больше жить не воспоминаниями, а настоящим.

Умерший перестает быть центром его переживаний.

Как правило, налаживается сон, аппетит, улучшается настроение.

Человек начинает перестраивать планы на жизнь, в которых уже нет умершего.

Впрочем, горе время от времени еще прорывается в новую жизнь. Оно еще напоминает о боли и отчаянии, например, в канун каких-то значимых дат, праздников и событий.

Как правило, этот этап длится 8-12 месяцев.

И если процесс скорби прошел нормально, то спустя этот срок в свою привычную колею.

Итак...,

Переживание горя, скорбь по умершему человеку – это нелегкий и длительный процесс.

Требующий от скорбящего и близких больших, а иногда и запредельных усилий

Не всегда удается преодолеть боль и отчаяние самостоятельно и вернуться к жизни.

Не стесняйтесь обращаться

Это позволяет быстрее и эффективнее пройти все этапы горевания, почувствовать облегчение и начать жить заново.

А в следующей статье мы подробно рассмотрим, как помочь близкому человеку преодолеть горе, ускорить переживание утраты и снова начать радоваться жизни.

Эта статья

На этом все.

Жду ваших комментариев и отзывов!

© С уважением, Денис Крюков

Психолог в Чите

Вместе с этой статьей читайте:

На сегодняшний день в официальной психологии нет теорий горя (утраты, потери), полно и адекватно объясняющих, как люди справляются с утратами, почему они по-разному переживают горе, как и через какое время они приспосабливаются к жизни без значимых для них умерших людей...

К сожалению (или к счастью), мы живем в мире, где нет ничего постоянного, все временно, включая нас самих. И рано или поздно каждый человек сталкивается со смертью близких людей: родителей, родственников, друзей, супруга, иногда даже собственного ребенка. Для каждого человека утрата близкого человека - это большое горе. Еще недавно он был где-то рядом, что-то говорил, делал, улыбался. А теперь его нет. И с этим нужно как-то жить.

На сегодняшний день в официальной психологии нет теорий горя (утраты, потери), полно и адекватно объясняющих, как люди справляются с утратами, почему они по-разному переживают горе, как и через какое время они приспосабливаются к жизни без значимых для них умерших людей.

Почему у одного человека реакция на смерть близкого человека может проявиться оцепенением, «окаменелостью», у другого - плачем, беспокойством, у третьего - патологическим чувством вины, а некоторые могут стойко переносить удары судьбы, не испытывая патологических проявлений?

В классификации реакций горя разные исследователи выделяют от 3 до 12 стадий, которые человек, переживающий утрату, должен последовательно пройти. Основная сложность этих классификаций в том, что:

они разные;

четких границ между стадиями нет;

состояние человека меняется, и он может вернуться на, казалось бы, пройденную стадию;

у разных людей выраженность симптомов и переживаний значительно отличается.

В связи с этим в последнее время широкое распространение получила концепция Дж. Вордена, который предложил вариант описания реакции утраты не по стадиям или фазам, а через четыре задачи, которые должны быть выполнены горюющим при нормальном течении процесса.

Кратко перечислим их. Первая задача - признание факта потери. Вторая задача состоит в том, чтобы пережить боль потери. Имеется в виду, что нужно пережить все сложные чувства, которые сопутствуют утрате. Третья задача - это организация окружения, где ощущается отсутствие усопшего. Последняя, четвертая, задача - это выстроить новое отношение к умершему и продолжать жить. На каждом из этих этапов могут встречаться свои отклонения. Почему именно эти отклонения и именно у этого человека, концепция Вордена не раскрывает.

«Все люди разные»

Расхожая фраза о том, что все люди разные, не объясняет ничего и одновременно объясняет все. То, КАКИЕ именно разные, показывает системно-векторная психология Юрия Бурлана. Ее положения не только объясняют различие реакций на смерть близкого человека, но и помогают пережить боль утраты.

Согласно системно-векторной психологии, в каждом человеке живут врожденные бессознательные желания, заданные его видовой ролью, которые носят название одного из восьми векторов (в современном человеке присутствует в среднем от трех до пяти). Реакция на боль утраты, на смерть близкого человека зависит от врожденного набора векторов, степени их развития и реализации.

Для людей с смерть - естественное продолжение жизни: «из земли пришли, в землю уйдем». Для них смерть не трагедия, а возвращение домой. Поэтому к уходу в мир иной они готовятся спокойно и заранее: место на кладбище, гроб, одежда. Главное, чтобы было все, как у людей. И переживания по поводу смерти близких у них просты и естественны: «Бог дал, Бог взял». Нельзя сказать, что они не испытывают чувства утраты. Испытывают. Но эти чувства не конец света, а часть жизни.

Человек с направлен в будущее. Поэтому, переживая потерю, может бурно выражать свое горе, но все равно его мощная энергетика будет вести его вперед, в новые планы, в новые проекты, в новые отношения. Эти люди отважны до самоотверженности, поэтому собственной смерти не боятся и готовы отдать свою жизнь ради других.

Видовая роль носителей - добыча и сохранение пищевых запасов. Поэтому, как бы ни кощунственно это звучало, для них материальные ресурсы дороже человеческих. «Стойко переносит потерю близких людей» - именно так можно охарактеризовать реакцию кожного человека.

Самыми уязвимыми из носителей нижних векторов можно назвать представителей . Они сконцентрированы на прошлом, большое значение придают первому опыту, по своим свойствам очень привязаны к своей семье. При получении плохого известия такой человек может даже получить инфаркт сердца. Именно он часто впадает в ступор, оцепенение, из которого его трудно вывести.

Также именно для представителей анального вектора характерно патологическое чувство вины перед умершим, переживая которое, они воспринимают для себя любую радость как нечто неприемлемое и постыдное. Например, женщина через год после смерти мужа не хочет ехать на юг в отпуск, объясняя это тем, что «как же я поеду, ведь он там лежит, а я что, отдыхать буду?». И доводы о том, что мужу хуже не будет, если она отдохнет, не принимаются в расчет.

Как уже говорилось, современный человек многовекторный, поэтому на реакцию нижних векторов накладываются свойства верхних (ответственных за интеллект).

Обонятельный и оральный вектора находятся вне культуры, поэтому их влияние на восприятие человеком утраты никак нельзя назвать патологическим.

Для представителя тело - лишь только бренная оболочка вечной души. Звуковик лучше других ощущает конечность жизни. Но жизнь как таковая не является его ценностью. Его интерес устремлен к первопричинам, нередко ему кажется, что то, что он ищет скрыто как раз за гранью материального мира. В состоянии депрессии, не видя смысла в жизни, он и сам задумывается о собственной смерти. Поэтому в переживаниях звуковика можно услышать не столько сожаление об уходе, сколько философское отношение к жизни и смерти. Если звуковик подавлен - это всегда поиск собственного смысла жизни, хотя и может выглядеть как реакция на смерть близкого человека.

И, наконец, люди, для которых смерть - это САМОЕ СТРАШНОЕ, ЧТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ, - носители . Именно они переживают утрату тяжелее всего. Именно у них чаще всего встречаются симптомы так называемого осложненного горя, с которыми они обращаются к психологам и психотерапевтам.

Эмоциональные срывы, постоянная душевная тоска, нарушения сна и аппетита, беспомощность, невозможность не только работать, но даже думать о чем-то другом. Нередко они могут ощущать симптомы болезней, которые были у умершего близкого. Могут проявиться различные страхи.

«Не дай мне умереть, пока я жив»

Для людей со зрительным вектором жизнь - наивысшая ценность. Это они сумели привить всему человечеству ценность жизни, привнести в общество культурные ограничения. В отличие от других зрительники не способны отнять жизнь ни в каком виде - даже паучка раздавить не могут. И смерть близкого возвращает их в их корневое состояние страха смерти.

Страх смерти - «родной» страх в зрительном векторе. Ни в одном другом векторе этот страх не проявляется так ярко и не вызывает тяжелейших отклонений, вплоть до панических атак и психосоматических болезней. Чтобы избавиться от бремени страха смерти зрительники бессознательно научились (и нас научили) выносить свой страх наружу – настраиваться на переживания других людей, выстраивать эмоциональные связи, бояться не за себя, а за другого, то есть сострадать, сопереживать, ЛЮБИТЬ, наполняя тем самым свой от природы огромный эмоциональный потенциал. В этом случае для переживания страхов в них просто не остается психической энергии.

Смысл жизни развитого зрительного человека - в любви. Человек со зрительным вектором может выстроить эмоциональную связь с кем или чем угодно: с цветком, с плюшевым зайцем, с кошечкой, с лошадью. Самый высокий уровень эмоциональной связи - с человеком. Смерть близкого - это разрыв эмоциональной связи, самое страшное, что может случиться со зрительником. Когда значимая эмоциональная связь обрывается, зрительник проваливается в страхи, его эмоции меняют направленность - с других на себя...

Подсознательно это всегда встреча с собственной смертью. Именно поэтому такому человеку труднее всего справиться с болью утраты. Справиться со страхом собственной смерти - это значит опять «выйти из себя» и вынести свой страх наружу через сочувствие и сопереживание ДРУГОМУ. И тогда опустошающая душу тоска по умершему близкому сможет превратиться в тихую печаль и светлую грусть.

На тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана прорабатываются все страхи и проблемы, связанные с эмоциональными утратами или смертью, возвращая человеку способность жить и чувствовать радость.

«Мне очень трудно было пережить горе - утрату родного человека. Страх смерти, фобии, панические атаки не давали жить. Обращалась к специалистам - безрезультатно. На первом же занятии на тренинге по зрительному вектору сразу пришло облегчение и понимание, что со мной происходило. Любовь и благодарность - это то, что почувствовала вместо того ужаса, который был прежде. Тренинг дал мне новое мироощущение. Это совершенно иное качество жизни, новое качество отношений, новые ощущения и чувства - ПОЗИТИВНЫЕ!...»

«Работа горя» завершена, когда тот, кто пережил утрату, вновь способен вести нормальную жизнь, испытывать интерес к жизни и людям, осваивать новые роли, создавать новое окружение, привязываться и любить. Ведь жизнь продолжается...

Корректор: Наталья Коновалова

Статья написана по материалам тренинга «Системно-векторная психология »

Реакция утраты на смерть близкого человека может проявляться эмоциональным шоком с оцепенением и «окаменелостью» или беспокойством, плачем, нарушением сна, аппетита, сужением сознания на психотравмирующих переживаниях, постоянными воспоминания об умершем, душевной тоской и т.п. С такими симптомами пациенты часто, в связи со смертью близких людей обращаются к психиатрам и психотерапевтам.

Реакция на утрату значимого объекта является специфическим психическим процессом, развивающимся по своим законам. Данный период жизни, сопровождающийся трауром, особыми атрибутами и ритуалами, носит очень важную задачу - адаптацию субъекта, перенесшего утрату, к «новой» жизни, жизни без умершего человека.

На сегодняшний день нет теорий горя (утраты, потери), адекватно объясняющих, как люди справляются с утратами, почему они по разному переживают меняющиеся степени и типы дистресса, как и через какой время они приспосабливаются к жизни без значимых умерших людей.

Существует несколько классификаций реакций горя. Исследователи выделяют от 3 до 12 стадий или этапов. В этих классификациях предполагалось, что человек, переживающий утрату, двигается от стадии к стадии . Однако, некоторые специалисты критикуют данный подход . Они считают, что основная сложность использования этих классификаций заключается в отсутствии четких границ между стадиями, а периодически возникающих рецидивах болезненного состояния, когда пациент возвращается на уже прошедшую, вроде бы успешно прожитую стадию.

Еще одной особенностью проявления горя, затрудняющий использование стадийных классификаций и диагностику актуального состояния, является его индивидуальный и изменчивый характер. Кроме того, в определенных случаях некоторые стадии отсутствуют или бывают плохо выражены, и тогда их не удается отследить и/или взять в проработку. Поэтому некоторые авторы предпочитают ориентироваться не на стадии и этапы, а на задачи, которые должны быть выполнены человеком, переживающим утрату при нормальном течении горя .

Таким образом, большинство современных специалистов выделяют многообразные варианты течения и переменчивость переживаний горя, которые значительно отличаются по интенсивности и продолжительности среди культуральных групп и у разных людей .

Психиатру (психотерапевту) в своей практической деятельности важно отличать адаптивный вариант совладания с трагической ситуацией (неосложненное горе) от дезадаптивного варианта (осложненное горе).

Субъективные переживания утраты индивидуально-различны для каждого человека, в связи с чем клинические проявления могут быть крайне вариабельны. Тем не менее, психиатру (психотерапевту) нужно составить мнение о том, развивается ли горе человека адаптивно или нет, чтобы принять решение о вмешательстве. Клиницист, который не представляет диапазон симптомов горя, рискует вмешаться в нормальный процесс и, возможно, расстроить его.

Знание специалиста о границах неосложненного, адаптивного горя может помочь ему распознать осложненное горе и/или депрессию, возникающую вслед за смертью близкого человека.

Неосложненное горе хотя и определяется в некоторой степени временными критериями и глубиной переживаний , но не они являются определяющими. Критериями диагностики неосложненного горя являются:

1. Наличие динамики состояния. Горе - это не состояние, а процесс. «Застывшее», не меняющееся состояние должно внушать опасения.

2. Периодическое отвлечение внимания от болезненной реальности смерти.

3. Появление позитивных чувств в течение первых 6 месяцев после смерти близкого человека.

4. Переход от острого горя к интегрированному. Shear M.K. и Mulhare E. выделяют две формы горя . Первая - это острое горе, которое возникает сразу после смерти. Оно проявляется выраженной печалью, плачем, непривычными дисфорическими эмоциями, озабоченностью мыслями и воспоминаниями об ушедшем человеке, нарушенными нейровегетативными функциями, сложностью концентрации внимания и относительное отсутствие интереса к другим людям и активности в повседневной жизни.

Во время перехода от острого горя к интегрированному интенсивность психопатологических расстройств снижается и человек, переживший утрату, находит путь возврата к полноценной жизни. Утрата интегрируется в автобиографическую память, мысли и воспоминания об умершем более не поглощают все внимание и не лишают трудоспособности. В отличие от острого горя интегрированное горе не занимает постоянно мысли и не нарушает другие виды деятельности. Однако, могут быть периоды, когда острое горе снова актуализируется. Это часто случается во время значимых событий, таких, как праздники, дни рождения, юбилеи, но особенно в «круглые» даты, связанные со смертью близкого человека.

5. Способность субъекта, пережившего утрату, не только признать смерть близкого человека и расстаться с ним, но и поиск новых и конструктивных способов продолжать отношения с умершим . Столкнувшись с дилеммой сбалансировать внутренние и внешние реалии, скорбящие постепенно учатся снова воспринимать в своей жизни любимого человека как умершего.

Исследователями установлено, что наличие вышеперечисленных критериев является признаком жизнеспособности для людей, переживших утрату, и связаны с хорошими долгосрочными исходами для них.

Осложненное горе, иногда упоминаемое по отношению к неразрешимому или травмирующему горю, является употребительным обозначением для синдрома пролонгированного (протяженного) и интенсивного горя, который связан со значительным ухудшением в работе, здоровье, социальном функционировании.

Осложненное горе - синдром, который возникает примерно у 40% людей, понесших утрату, что связано с неспособностью перейти от острого горя к интегрированному.

При осложненном горе симптомы частично совпадают с симптомами обычного, неосложненного горя, и часто не принимаются во внимание. Они воспринимаются как «нормальные» с ошибочным предположением, что время, сильный характер и естественная поддерживающая система исправят ситуацию и освободят горюющего от душевного страдания. Несмотря на то, что неосложненное горе может быть крайне болезненным и разрушительным, оно обычно бывает переносимым и не требует специфического лечения. В то же время осложненное горе, и связанные с ним различные психические нарушения могут быть дезадаптирующими и тяжело инвалидизирующими, влияя на функционирование и качество жизни пациента, приводя к тяжелым соматическим заболеваниям или суициду. Такие состояния требуют специфического психотерапевтического и психиатрического вмешательства.

Для людей с осложненным горем характерны специфические психологические установки, связанные с трудности в принятии смерти близкого человека. Они воспринимают для себя радость как нечто неприемлемое и постыдное, считают, что их жизнь тоже закончилась и что та сильная боль, которую они терпят, никогда не исчезнет. Эти люди не хотят, чтобы горе закончилось, так как чувствуют, что это все, что им осталось от отношений с их любимыми. Некоторые из них идеализируют умершего или пытаются самоотождествляться с ним, перенимая некоторых черт его характера и даже симптомы болезни .

У субъектов с осложненным горем иногда отмечается сверх-вовлеченности в деятельность, связанную с умершим, с одной стороны, и чрезмерным уклонением от другой активности. Часто эти люди чувствуют себя отчужденными от других, включая ранее близких им.

© С.В. Уманский , 2012
© Публикуется с любезного разрешения автора

1.1.2. Стадии переживания утраты

Перейдем к развернутой характеристике динамики переживания утраты. За основу возьмем ставшую классической модель Э. Кюблер-Росс, так как подавляющее большинство других моделей либо отталкиваются от нее, либо перекликаются с ней. В зарубежной литературе сделана попытка соотнести ее этапы с названиями стадий горя, предложенными другими авторами . Мы пойдем похожим путем с намерением представить единую картину горя во временной перспективе, привлекая наблюдения и мнения различных исследователей.

1. Стадия шока и отрицания . Во многих случаях известие о смерти близкого, любимого человека оказывается сродни сильному удару, который «оглушает» потерпевшего утрату и приводит его в шоковое состояние. Сила психологического воздействия потери и, соответственно, глубина шока зависит от многих факторов, в частности, от степени неожиданности случившегося. Однако даже учитывая все обстоятельства события, бывает сложно предвидеть реакцию на него. Это может быть крик, двигательное возбуждение, а может быть, наоборот, оцепенение. Иногда люди имеют достаточно объективных причин, чтобы ожидать смерти родственника, и достаточно времени на то, чтобы осознать ситуацию и подготовиться к возможному несчастью. И тем не менее кончина члена семьи оказывается для них неожиданностью.

Состояние психологического шока характеризуется недостатком полноценного контакта с окружающим миром и с самим собой, человек действует подобно автомату. Временами ему кажется, что все происходящее сейчас с ним он видит в страшном сне. При этом чувства непостижимым образом исчезают, словно проваливаются куда-то вглубь. Такое «равнодушие» может казаться странным для самого человека, потерпевшего утрату, а окружающих его людей нередко коробит и расценивается ими как эгоизм. На самом же деле эта мнимая эмоциональная холодность, как правило, скрывает под собой глубокую потрясенность утратой и выполняет адаптивную функцию, защищая индивида от непереносимой душевной боли.

На данной стадии нередки различные физиологические и поведенческие расстройства: нарушение аппетита и сна, мышечная слабость, малоподвижность либо суетливая активность. Наблюдаются также застывшее выражение лица, невыразительная и немного запаздывающая речь.

Шоковое состояние, в которое на первых порах повергает человека утрата, также имеет свою динамику. Оцепенение ошеломленных потерей людей «может время от времени нарушаться волнами страдания. В течение этих периодов страдания, которые часто запускаются напоминаниями об умершем, они могут чувствовать себя возбужденными или бессильными, рыдать, заниматься бесцельной активностью или становиться поглощенными мыслями или образами, связанными с умершим. Ритуалы траура - прием друзей, подготовка к похоронам и сами похороны - часто структурируют это время для людей. Они редко бывают одни. Иногда ощущение оцепенения упорно сохраняется, из-за чего человек чувствует, что он как будто механически проходит через ритуалы» . Поэтому для потерпевших утрату наиболее тяжелыми часто оказываются дни после похорон, когда вся связанная с ними суета осталась позади, а наступившая вдруг пустота заставляет острее ощущать утрату.

Одновременно с шоком или вслед за ним может иметь место отрицание случившегося, многоликое в своих проявлениях. В ситуации утраты близкого человека соотношение между шоком и отрицанием несколько другое, чем в ситуации узнавания о смертельном заболевании. По причине своей большей очевидности утрата вызывает более сильный шок, и ее сложнее отрицать. По мнению Ф. Е. Василюка, мы на данной фазе «имеем дело не с отрицанием факта, что „его (умершего) нет здесь“, а с отрицанием факта, что „я (горюющий) здесь“. Неслучившееся трагическое событие не впускается в настоящее, а само оно не впускает настоящее в прошедшее» .

В чистом виде отрицание смерти близкого, когда человек не может поверить в то, что такое несчастье могло произойти, и ему кажется, что «все это неправда», характерно для случаев неожиданной утраты, особенно если не найдено тело погибшего. «Для остающихся в живых является нормальной борьба с чувствами отрицания, возникающими в ответ на случайную смерть, если нет чувства завершенности. Эти чувства могут продолжаться в течение нескольких дней или недель и даже могут сопровождаться чувством надежды» . Если родные погибли в результате катастрофы, стихийного бедствия или теракта, «на ранних стадиях горя живущие могут цепляться за веру в то, что их любимые будут спасены, даже если спасательные операции уже завершены. Или же они могут верить, что утраченный близкий человек находится где-нибудь без сознания и не может войти в контакт» (там же).

Если утрата оказывается слишком ошеломляющей, следующие за ней шоковое состояние и отрицание случившегося иногда принимают парадоксальные формы, заставляющие окружающих сомневаться в психическом здоровье человека. Тем не менее, это не обязательно помешательство. Скорее всего, психика человека просто не в состоянии вынести удара и стремится на какое-то время отгородиться от ужасной реальности, создав иллюзорный мир.

Случай из жизни

Молодая женщина умерла во время родов, при этом погиб и ее ребенок. Мать умершей роженицы понесла двойную утрату: она лишилась и дочери, и внука, рождения которого с нетерпением ждала. Вскоре ее соседи ежедневно стали наблюдать странную картину: пожилая женщина гуляет по улице с пустой коляской. Подумав, что она «сошла с ума», они подходили к ней и просили показать ребенка, но она не хотела показывать. Несмотря на то, что внешне поведение женщины выглядело неадекватным, в данном случае мы не можем однозначно говорить о душевной болезни. Конечно, можно предположить, что здесь имел место реактивный психоз. Однако приклеивание этого ярлыка само по себе мало продвинет нас в понимании состояния горюющей матери и одновременно несостоявшейся бабушки. Важно то, что она на первых порах, вероятно, была не в состоянии встретиться в полном объеме с реальностью, разрушившей все ее надежды, и пыталась смягчить удар тем, что иллюзорно проживала желаемый, но несбывшийся вариант развития событий. По прошествии некоторого времени женщина перестала появляться на улице с коляской.

В случае естественной и относительно предсказуемой смерти явное отрицание по типу неверия в то, что такое могло случиться, встречается не часто. Это послужило для R. Friedman и J. W. James поводом вообще сомневаться в том, что процесс горя стоит начинать рассматривать с отрицания . Однако здесь, по-видимому, все дело в терминологической нестыковке. С точки зрения терминологии психологических защит, говоря о реакции на смерть, вместо слова «отрицание» в большинстве случаев было бы корректнее употреблять термин «изоляция», означающий «защитный механизм, с помощью которого субъект изолирует некое событие, препятствуя тому, чтобы оно стало частью континуума значимого для него опыта». Тем не менее выражение «отрицание смерти» уже прочно укоренилось в психологической литературе. Поэтому, с одной стороны, с ним приходится мириться, с другой - понимать его следует не буквально, а шире, распространяя на случаи, когда человек умом отдает себе отчет в происшедшей утрате, однако продолжает жить как прежде, как будто ничего не произошло. Кроме того, как проявление отрицания можно рассматривать рассогласование между сознательным и бессознательным отношением к утрате, когда человек, на сознательном уровне признающий факт смерти близкого, в глубине души не может с этим смириться, и на бессознательном уровне продолжает цепляться за умершего, как бы отрицая факт его кончины. Встречаются различные варианты такого рассогласования.

Установка на встречу: человек ловит себя на том, что ожидает прихода умершего в обычное время, что глазами ищет его в толпе людей или принимает за него какого-либо другого человека. На какое-то мгновение в груди вспыхивает надежда, но уже в следующие секунды жестокая реальность приносит разочарование.

Иллюзия присутствия: человеку кажется, что он слышит голос умершего; в некоторых случаях (не обязательно).

Продолжение общения: разговор с умершим, как если бы он был рядом (или с его фотографией), «соскальзывание» в прошлое и повторное проживание связанных с ним событий. Абсолютно нормальное явление - общение с умершим во сне.

«Забывание» утраты: человек при планировании будущего непроизвольно рассчитывает на умершего, а в повседневных бытовых ситуациях по привычке исходит из того, что он присутствует рядом (например, на стол ставится теперь уже лишний столовый прибор).

Культ покойного: сохранение в неприкосновенности комнаты и вещей усопшего родственника, как будто готовых к возвращению хозяина.

Случай из жизни

Пожилая женщина потеряла своего супруга, с которым они прожили долгую совместную жизнь. Ее горе было столь велико, что на первых порах оказалось для нее непосильной ношей. Не в силах переносить разлуку, она развесила его фотографии по всем стенам их спальни, а также уставила комнату вещами мужа и особенно памятными его подарками. В результате комната превратилась в своего рода «музей покойного», в котором жила его вдова. Такими действиями женщина шокировала своих детей и внуков, нагоняя на них тоску и ужас. Они пытались уговорить ее убрать хотя бы некоторые вещи, но сначала безуспешно.

Однако вскоре ей самой стало тягостно находиться в такой обстановке, и в несколько приемов она сокращала число «экспонатов», так что в конечном счете на виду остались только одна фотография и пара особенно дорогих ее сердцу вещей.

Метафорически яркий и предельно заостренный образец отрицания смерти любимого человека являет нам восточная притча «Стеклянный саркофаг», рассказанная Н. Пезешкяном.

«У одного восточного царя была жена дивной красоты, которую он любил больше всего на свете. Красота ее освещала сиянием его жизнь. Когда он бывал свободен от дел, он хотел только одного - быть рядом с ней. И вдруг жена умерла и оставила царя в глубокой печали. „Ни за что и никогда, - восклицал он, - я не расстанусь с моей возлюбленной молодой женой, даже если смерть сделала безжизненными ее прелестные черты!“ Он велел поставить на возвышении в самом большом зале дворца стеклянный саркофаг с ее телом. Свою кровать он поставил рядом, чтобы ни на минуту не расставаться с любимой. Находясь рядом с умершей женой, он обрел свое единственное утешение и покой.

Но лето было жарким, и, несмотря на прохладу в покоях дворца, тело жены стало постепенно разлагаться. На прекрасном лбу умершей появились отвратительные пятна. Ее дивное лицо стало день ото дня изменяться в цвете и распухать. Царь, преисполненный любовью, не замечал этого. Вскоре сладковатый запах разложения заполнил весь зал, и никто из слуг не рисковал зайти туда, не заткнув нос. Огорченный царь сам перенес свою кровать в соседний зал. Несмотря на то, что все окна были открыты настежь, запах тления преследовал его. Даже розовый бальзам не помогал. Наконец, он обвязал себе нос зеленым шарфом, знаком его царского достоинства. Но ничто не помогало. Все слуги и друзья покинули его. Только огромные блестящие черные мухи жужжали вокруг. Царь потерял сознание, и врач велел перенести его в большой дворцовый сад. Когда царь пришел в себя, он почувствовал свежее дуновение ветра, аромат роз услаждал его, а журчание фонтанов радовало слух. Ему чудилось, что его большая любовь еще живет. Через несколько дней жизнь и здоровье вновь вернулись к царю. Он долго смотрел, задумавшись, на чашечку розы и вдруг вспомнил о том, как прекрасна была его жена, когда была живой, и каким отвратительным становился день ото дня ее труп. Он сорвал розу, положил ее на саркофаг и приказал слугам предать тело земле».

Каждому прочитавшему эту историю она, наверное, покажется сказочной. Однако даже по своему конкретному содержанию она не так уж далека от действительности, где тоже встречаются подобные эпизоды (взять хотя бы предыдущий случай из жизни), только не в таком гипертрофированном виде. Кроме того, не будем ограничиваться буквальным пониманием истории. По сути дела, в ней рассказывается о естественной для горюющих тенденции цепляться за образ умершего, о ее подчас нездоровых последствиях и необходимости признания потери для того, чтобы жить дальше полноценной жизнью. Царь из притчи все-таки признал, что его любимая безвозвратно окончила свое земное существование, более того, принял этот факт и вернулся к жизни. В реальности же от признания утраты часто лежит еще долгий путь через страдания к сердечному принятию разлуки с любимым и продолжению жизни уже без него.

Отрицание и неверие как реакция на смерть близкого со временем преодолевается по мере того, как переживающий утрату осознает реальность произошедшего и обретает в себе душевные силы встретиться с вызванными этим событием чувствами. Тогда наступает следующая стадия переживания горя.

2. Стадия гнева и обиды. После того как факт утраты начинает признаваться, все острее ощущается отсутствие умершего. Мысли горюющего все больше вращаются вокруг постигшей его беды. Вновь и вновь в уме прокручиваются обстоятельства смерти близкого и предшествовавшие ей события. Чем больше человек думает о случившемся, тем больше у него возникает вопросов. Да, потеря произошла, но человек еще не готов смириться с ней. Он силится постичь умом то, что случилось, отыскать тому причины, у него возникает масса разных «почему»:

Почему он должен был умереть? Почему именно он?

Почему (за что) на нас свалилось такое несчастье?

Почему Бог позволил ему умереть?

Почему обстоятельства сложились так неудачно?

Почему врачи не смогли его спасти?

Почему мама не удержала его дома?

Почему друзья оставили его одного купаться?

Почему правительство не заботится о безопасности граждан?

Почему он не пристегнулся ремнем?

Почему я не настояла, чтобы он сходил в больницу?

Почему он, а не я?

Вопросов может быть много, и они всплывают в сознании многократно. С. Saindon высказывает мысль, что, задавая вопрос, почему ему/ей нужно было умереть, горюющий не ожидает ответа, но испытывает потребность спрашивать снова. «Вопрос сам по себе есть крик боли» .

Вместе с тем, как это видно из приведенного списка, есть вопросы, устанавливающие «виновного» или, по крайней мере, причастного к случившемуся несчастью. Одновременно с появлением таких вопросов возникают обида и гнев в адрес тех, кто прямо или косвенно способствовал смерти близкого или не предотвратил ее. При этом обвинение и гнев могут быть направлены на судьбу, на Бога, на людей: врачей, родственников, друзей, коллег умершего, на общество в целом, на убийц (или людей, непосредственно виновных в гибели близкого). Примечательно, что «суд», производимый горюющим, скорее эмоционален, чем рассудочен (а иногда явно иррационален), поэтому приводит подчас к необоснованным и даже несправедливым вердиктам. Злость, обвинения и упреки могут адресоваться людям, не только не виновным в случившемся, но даже пытавшимся помочь ныне покойному.

Случай из жизни

В хирургическом отделении через две недели после операции умер старик в возрасте 82 лет. В послеоперационный период за ним активно ухаживала жена. Она приходила ежедневно утром и вечером, заставляла его кушать, принимать лекарства, садиться, вставать (по совету врачей).

Состояние больного почти не улучшалось, и однажды ночью у него открылась прободная язва желудка. Соседи по палате позвали дежурного врача, однако старика спасти не удалось. По прошествии нескольких дней, уже после похорон, жена умершего пришла в палату за его вещами, и первыми ее словами были: «Что же вы моего деда не уберегли?» На это все тактично промолчали и даже о чем-то участливо спросили ее. Женщина отвечала не очень охотно, а перед уходом вновь спросила: «Что ж вы моего деда-то не уберегли?» Тут один из больных не удержался и попытался вежливо возразить ей: «А что мы могли сделать? Мы врача позвали». Но она только покачала головой и ушла.

Комплекс негативных переживаний, встречающихся на этой стадии, включая негодование, озлобленность, раздражение, обиду, зависть и, возможно, желание отомстить, может осложнять общение горюющего с другими людьми: с родными и знакомыми, с официальными лицами и властями.

С. Mildner высказывает некоторые существенные соображения по поводу гнева, испытываемого человеком, переживающим утрату :

Это реакция обычно имеет место, когда индивид чувствует беспомощность и бессилие.

После того как индивид признает свой гнев, может появляться вина из-за выражения негативных чувств.

Эти чувства естественны, и их следует уважать, чтобы горе было пережито.

Для разностороннего понимания переживания гнева, встречающегося у потерпевших утрату, важно иметь в виду, что одной из его причин может выступать протест против смертности как таковой, в том числе и своей собственной. Умерший близкий, не желая того, заставляет других людей вспомнить, что им тоже когда-то придется умереть. Актуализирующееся при этом ощущение собственной смертности может вызывать иррациональное возмущение существующим порядком вещей, причем психологические корни этого возмущения часто остаются скрытыми от субъекта.

Как это ни удивительно на первый взгляд, но реакция гнева может быть направлена и на умершего: за то, что покинул и послужил причиной страданий; за то, что не написал завещания; оставил после себя кучу проблем, в том числе материальных; за то, что допустил оплошность и не смог избежать смерти. Так, по свидетельству американских специалистов, некоторые люди винили своих близких, ставших жертвами теракта 11 сентября 2001 года, в том, что они не покинули офис быстро . В большинстве своем мысли и чувства обвиняющего характера по отношению к покойному носят иррациональный характер, очевидный для стороннего взгляда, а иногда осознаваемый и самим горюющим. Умом он понимает, что за смерть нельзя (да и «нехорошо») винить, что человек далеко не всегда имеет возможность контролировать обстоятельства и предотвратить беду, и, тем не менее, в душе досадует на умершего. Иной раз гнев не выражается явно (а возможно, и не вполне осознается), однако проявляется косвенно, например, в обращении с вещами покойного, которые в некоторых случаях просто все выкидываются.

Наконец, гнев человека, пережившего утрату, может быть направлен на самого себя. Он может ругать себя опять-таки за всевозможные ошибки (реальные и мнимые), за то, что не смог спасти, не уберег и т. д. Подобные переживания достаточно распространены, а то, что мы говорим о них в конце повествования о стадии гнева, объясняется их переходным смыслом: они имеют под собой чувство вины, относящееся уже к следующей стадии.

3. Стадия вины и навязчивостей . Подобно тому, как у многих умирающих наступает период, когда они стараются быть примерными пациентами и обещают вести правильную жизнь, если выздоровеют, так и у горюющих в душе может происходить нечто похожее, только в прошедшем времени и на фантазийном уровне. Человек, страдающий от угрызений совести по поводу того, что он был несправедлив к умершему или не предотвратил его смерть, может убеждать сам себя, что если бы только была возможность повернуть время вспять и вернуть все назад, то он уж точно вел бы себя по-другому. При этом в воображении может неоднократно проигрываться, как бы все тогда было. Терзаемые укорами совести, некоторые потерпевшие утрату взывают к Богу: «Господи, если бы Ты только вернул его, я бы никогда больше не ссорилась с ним», в чем опять-таки звучит желание и обещание все исправить.

Переживающие утрату нередко истязают себя многочисленными «если бы» или «что, если» , приобретающими порой навязчивый характер:

«Если бы мне знать…»

«Если бы я только остался…»

«Если бы я позвонил раньше…»

«Если бы я вызвала „скорую“…»

«Что, если я не позволил бы ей идти на работу в тот день?..»

«Что, если бы я позвонил и сказал ей покинуть офис?..»

«Что, если бы он полетел на следующем самолете?..» Такого рода феномены - вполне естественная реакция на утрату. В них тоже находит свое выражение работа горя, пусть и в компромиссной форме, смягчающей тяжесть потери. Можно сказать, что здесь принятие борется с отрицанием.

В отличие от бесконечных «почему», свойственных предыдущему этапу, данные вопросы и фантазии направлены преимущественно на себя и касаются того, что человек мог бы сделать для спасения своего близкого. Они, как правило, - порождения двух внутренних причин.

1. Первый внутренний источник - это желание контролировать события, происходящие в жизни. А так как человек не в состоянии в полной мере предвидеть будущее и ему не под силу управлять всем происходящим вокруг, то его мысли о возможном изменении случившегося часто бывают некритичными и нереалистичными. Они относятся, по своей сути, не столько к рациональному анализу ситуации, сколько к переживанию потери и своей беспомощности.

2. Другим, еще более мощным источником возникновения мыслей и фантазий об альтернативном развитии событий является чувство вины.

Вероятно, не будет большим преувеличением сказать, что почти каждый потерявший значимого для него человека в том или ином виде, в большей или меньшей степени, явно или в глубине души чувствует вину перед умершим. За что же винят себя люди, потерпевшие утрату?

За то, что не предотвратили уход близкого человека из жизни;

За то, что вольно или невольно, прямо или косвенно способствовали смерти близкого;

За случаи, когда были неправы по отношению к умершему;

За то, что плохо относились к нему (обижали, раздражались, изменяли и т. д.);

За то, что не сделали чего-то для умершего: недостаточно заботились, ценили, помогали, не говорили о своей любви к нему, не попросили прощения и т. д.

Все перечисленные формы самообвинения могут порождать желание вернуть все назад и фантазирование, как все могло бы повернуться по-другому - в счастливую, а не в трагическую сторону. Причем горюющие во многих случаях неадекватно понимают ситуацию: переоценивают свои возможности в плане предотвращения потери и преувеличивают степень собственной причастности к наступлению смерти того, кто им дорог. Иногда тому способствует «магическое мышление», отчетливо наблюдающееся у детей и способное вновь появляться уже во взрослом возрасте в критической ситуации у человека, «выбитого из седла» смертью близкого. Например, если человек иной раз жалел в душе, что он связал жизнь со своим супругом, и думал: «Хоть бы он куда-нибудь исчез!», то потом, если супруг вдруг действительно умрет, ему может казаться, что его мысли и желания «материализовались», и тогда он будет обвинять себя в случившемся. Горюющий может считать также, что своим дурным отношением к родственнику (придирками, недовольством, грубостью и т. д.) спровоцировал его заболевание и последующую кончину. При этом человек казнит себя порой за малейшие проступки. А если ему еще случается услышать от кого-либо упрек типа «это ты загнал его в могилу», то тяжесть вины возрастает.

В дополнение к уже перечисленным разновидностям вины по поводу смерти близкого, отличающимся в содержательно-причинном плане, можно добавить еще три формы этого чувства, которые называет A. D. Wolfelt. Он не только обозначает их, но и, обращаясь к горюющим, помогает принимающе отнестись к своим переживаниям .

Вина выжившего - чувство, что вам следовало умереть вместо вашего любимого.

Вина облегчения - это вина, связанная с чувством облегчения от того, что ваш близкий умер. Облегчение является естественным и ожидаемым, особенно если ваш близкий человек страдал перед смертью.

Вина радости - это вина по поводу чувства счастья, появляющегося вновь после того, как любимый человек умер. Радость - это естественное и здоровое переживание в жизни. Это знак того, что мы живем полной жизнью, и мы должны стараться его вернуть.

Среди перечисленных трех разновидностей вины первые две возникают обычно вскоре после смерти близкого, в то время как последняя - на поздних этапах переживания утраты. D. Myers отмечает еще одну разновидность вины, появляющуюся по прошествии какого-то времени после утраты. Она связана с тем, что в сознании горюющего воспоминания и образ умершего постепенно становятся менее ясными. «Некоторые люди могут беспокоиться, что это свидетельствует о том, что умерший не был для них особенно любимым, и они могут чувствовать себя виноватыми из-за того, что не в состоянии всегда помнить, как их близкий выглядел» .

До сих пор мы обсуждали чувство вины, являющееся нормальной, прогнозируемой и преходящей реакцией на утрату. В то же время нередко получается так, что эта реакция затягивается, приобретая длительную или даже хроническую форму. В некоторых случаях этот вариант переживания утраты определенно свидетельствует о нездоровье, однако не стоит торопиться записывать любое стойкое чувство вины перед умершим в разряд патологии. Дело в том, что долговременная вина бывает разной: экзистенциальной и невротической.

Экзистенциальная вина вызывается реальными ошибками, когда человек действительно (условно говоря, объективно) сделал что-то «не так» по отношению к умершему или, напротив, не сделал что-то важное для него. Такая вина, даже если она долго сохраняется, является абсолютно нормальной, здоровой и свидетельствует, скорее, о нравственной зрелости человека, чем о том, что с ним не все в порядке.

Невротическая вина «навешивается» извне - самим умершим, когда он был еще жив («Ты меня в гроб загонишь своим свинским поведением»), или же окружающими («Ну что, довольна? Сжила его со свету?») - и затем интроецируется человеком. Подходящую почву для ее формирования создают зависимые или манипулятивные отношения с покойным, а также хроническое чувство вины, сформировавшееся еще до смерти близкого, а после нее лишь возросшее.

Увеличению и сохранению чувства вины может способствовать идеализация умершего. Любые тесные человеческие взаимоотношения не обходятся без разногласий, неурядиц и конфликтов, поскольку все мы - люди разные, каждый - со своими слабостями, неизбежно проявляющимися в длительном общении. Однако если умерший близкий идеализируется, то в сознании горюющего человека его собственные недостатки гипертрофируются, а недостатки покойного игнорируются. Ощущение своей скверности и «никуда негодности» на фоне идеализированного образа умершего служит источником чувства виновности и усугубляет страдание горюющего.

4. Стадия страдания и депрессии . То, что в последовательности стадий горя страдание оказалось на четвертом месте, не означает, что сначала его нет, а потом оно вдруг появляется. Речь идет о том, что на определенном этапе страдание достигает своего пика и затмевает собой все прочие переживания.

Это период максимальной душевной боли, которая порой кажется невыносимой. Смерть любимого оставляет в сердце человека глубокую рану и причиняет сильнейшие мучения, ощущаемые даже на физическом уровне. Страдание, испытываемое потерпевшим утрату, не является неизменным, а, как правило, наступает волнами. Периодически оно немного стихает и как бы дает человеку передышку лишь для того, чтобы вскоре вновь нахлынуть.

Страдание в процессе переживания утраты часто сопровождается плачем. Слезы могут подступать при всяком воспоминании об умершем, о прошлой совместной жизни и обстоятельствах его смерти. Некоторые горюющие становятся особенно чувствительными и готовы заплакать в любой момент. Поводом для слез может стать также ощущение одиночества, покинутости и жалость к самому себе. В то же время тоска по умершему совсем необязательно проявляется в плаче, страдание может быть загнано глубоко внутрь и находить выражение в депрессии.

Надо отметить, что процесс переживания глубокого горя почти всегда несет в себе элементы депрессии, временами складывающиеся в четко распознаваемую клиническую картину. Человек может чувствовать себя беспомощным, потерянным, никчемным, опустошенным. Общее состояние нередко характеризуется подавленностью, апатией и безнадежностью. Горюющий при всем том, что живет в основном воспоминаниями, тем не менее понимает, что прошлого не вернуть. Настоящее представляется ему ужасным и невыносимым, а будущее - немыслимым без умершего и как бы несуществующим. Утрачиваются цели и смысл жизни, иногда вплоть до того, что потрясенному утратой человеку кажется, что жизнь теперь кончена.

Отдаление от друзей, семьи, избегание социальной активности;

Отсутствие энергии, чувство разбитости и изнеможения, неспособность сконцентрироваться;

Неожиданные приступы плача;

Злоупотребление алкоголем или наркотиками;

Нарушения сна и аппетита, потеря или увеличение веса;

Хронические боли, проблемы со здоровьем.

Несмотря на то что страдание при переживании утраты подчас становится невыносимым, горюющие могут цепляться за него (как правило, неосознанно), как за возможность удержать связь с умершим и засвидетельствовать свою любовь к нему. Внутренняя логика в этом случае бывает примерно такова: перестать горевать - значит успокоиться, успокоиться - значит забыть, забыть - значит предать. И в результате человек продолжает страдать, чтобы тем самым сохранить верность умершему и душевную связь с ним. Понимаемая таким образом любовь к ушедшему из жизни близкому может стать серьезным препятствием на пути к принятию утраты.

Помимо указанной неконструктивной логики, завершение работы горя могут затруднять и некоторые культурные барьеры, о чем пишет Ф. Е. Василюк. Пример этого феномена - «представление о том, что длительность скорби является мерой нашей любви к умершему» . Подобные препятствия могут возникать, вероятно, как изнутри (будучи в свое время усвоены), так и извне. Например, если человек чувствует, что родные ожидают от него длительной скорби, он может продолжать горевать, чтобы подтвердить свою любовь к умершему.

5. Стадия принятия и реорганизации . Как бы ни было тяжело и продолжительно горе, в конце концов человек, как правило, приходит к эмоциональному принятию потери, чему сопутствует ослабление или преобразование душевной связи с умершим. При этом восстанавливается связь времен: если до того горюющий жил большей частью в прошлом и не желал (не был готов) принять происшедшие в его жизни перемены, то теперь он постепенно возвращает способность полноценно жить в настоящей окружающей его действительности и с надеждой смотреть в будущее.

Человек восстанавливает утраченные на время социальные связи и заводит новые. Возвращается интерес к значимым видам деятельности, открываются новые точки приложения своих сил и способностей. Иными словами, жизнь возвращает в его глазах утраченную было ценность, причем зачастую открываются еще и новые смыслы. Приняв жизнь без умершего близкого, человек обретает способность планировать собственную дальнейшую судьбу уже без него. Перестраиваются имеющиеся планы на будущее, появляются новые цели. Тем самым происходит реорганизация жизни.

Данные изменения, конечно же, не означают забвения умершего. Он просто занимает определенное место в сердце человека и перестает быть средоточием его жизни. При этом переживший потерю, естественно, продолжает вспоминать умершего и даже черпает силы, находит поддержку в памяти о нем. В душе человека вместо интенсивного горя остается тихая печаль, на смену чему может прийти легкая, светлая грусть. Как пишет J. Garlock, «потеря все еще остается частью жизни людей, но не диктует их действия» .

Отношение к ушедшему из жизни близкому и факту его смерти, формирующееся после того, как произошло принятие утраты, может быть условно выражено примерно такими словами от лица пережившего горе :

«У нас с ним было много интересного, но я собираюсь хорошо провести остаток моей жизни, потому что я знаю, что это то, что он хотел бы для меня».

«Бабушка была такой важной частью моей жизни. Я так рад, что у меня было время узнать ее».

Подчеркнем еще раз, что в реальной жизни горе протекает очень индивидуально, пусть и в русле некоей общей тенденции. И так же индивидуально, каждый по-своему, приходим мы к принятию утраты.

Случай из практики

В качестве иллюстрации процесса переживания утраты и наступающего в итоге принятия приведем историю Л., обратившейся за психологической помощью по поводу переживаний, связанных со смертью отца. Нельзя сказать, что в ней четко прослеживаются все приведенные этапы горя (что в чистом виде бывает только на бумаге), однако определенная динамика налицо. Для Л. потеря отца стала вдвойне тяжелым ударом, потому что это была не просто смерть, а самоубийство. Первой реакцией девушки на это трагическое событие был, по ее словам, ужас. Вероятно, таким образом выражалась первая шоковая стадия, в пользу чего говорит отсутствие в начале каких бы то ни было других чувств. А вот позже другие чувства появились. Сначала пришли злость и обида на отца: «Как мог он так с нами поступить?», что соответствует второму этапу переживания потери. Потом злость сменилась «облегчением, что его больше нет», которое закономерно повлекло за собой возникновение чувства вины и стыда и тем самым - переход на третью стадию горя. В опыте Л. эта фаза оказалась, пожалуй, самой сложной и драматичной - она растянулась на годы. Дело усугублялось не только нравственно неприемлемыми для Л. чувствами злости и облегчения, связанными с утратой отца, но также трагическими обстоятельствами его смерти и прошлой совместной жизни. Она винила себя за то, что ссорилась с отцом, сторонилась его, недостаточно любила и уважала, не поддержала в трудную минуту. Все эти упущения и ошибки прошлого придавали вине экзистенциальный и, соответственно, устойчивый характер. В дальнейшем к и без того мучительному чувству вины добавилось страдание по поводу безвозвратно потерянной возможности общаться с отцом, лучше узнать и понять его как личность. Л. потребовалось достаточно долгое время на то, чтобы принять утрату, но еще сложнее оказалось принять связанные с ней чувства. Тем не менее в процессе беседы Л. самостоятельно и неожиданно для самой себя пришла к пониманию «нормальности» своих чувств вины и стыда и того, что она не имеет морального права желать, чтобы их не было. Замечательно, что принятие своих чувств помогло Л. примириться не только с прошлым, но и с собой, изменить отношение к настоящей и будущей жизни. Она смогла ощутить ценность самой себя и живого момента текущей жизни. Именно в этом проявляется полноценное переживание горя и подлинное принятие утраты и вызванных ею чувств: человек не просто «возвращается к жизни», а сам при этом внутренне меняется, выходит на другой этап и, возможно, более высокий уровень своего земного бытия, начинает жить в чем-то новой жизнью.

Работа горя, вступившая в стадию завершения, может приводить к разным итогам. Один вариант - это утешение, приходящее к людям, чьи родственники умирали долго и тяжело. «В ходе тяжелой и неизлечимой болезни, которая сопровождается страданиями, кончина пациента обычно представляется присутствующим Божьим даром» . Другие, более универсальные варианты - это смирение и принятие, которые, по мысли Р. Моуди и Д. Аркэнджел, нужно отличать друг от друга. «Большая часть переживших утрату, - пишут они, - склонны скорее к смирению, чем приятию. Пассивное смирение посылает сигнал: Это конец, ничего не поделаешь. …С другой стороны, приятие происшедшего облегчает, умиротворяет и облагораживает наше существование. Здесь явным образом выявляются такие понятия, как: Это еще не конец; это всего лишь конец текущего порядка вещей» .

Согласно Моуди и Аркэнджел, к принятию свойственно приходить, скорее, людям, верующим в воссоединение со своими близкими после смерти. В таком случае мы касаемся вопроса о влиянии религиозности на переживание утраты. В отечественной литературе можно встретить мысль о том, что через описываемые Э. Кюблер-Росс «этапы умирания» проходит, как правило, неверующий человек, а для верующих возможен другой вариант, развития внутренних изменений. Кроме того, по данным зарубежных исследований, религиозные люди меньше боятся смерти, а значит, относятся к ней более принимающе. Соответственно, в данной ситуации можно предположить, что религиозные люди переживают горе несколько иначе, чем атеисты, легче проходят указанные стадии (возможно, не все и в менее выраженной степени), быстрее утешаются, принимают утрату и с верой и надеждой смотрят в будущее.

Безусловно, смерть близкого - это тяжелейшее событие, сопряженное со многими страданиями. Но в то же время оно заключает в себе и позитивные возможности. Подобно тому, как золото закаляется и очищается в огне, так и человек, пройдя через горе, может стать лучше. Путь к этому, как правило, лежит через принятие утраты. Р. Моуди и Д. Аркэнджел описывают множество ценных изменений, которые могут произойти в жизни человека, пережившего утрату :

Утраты заставляют нас выше ценить ушедших близких, а также учат ценить оставшихся близких и жизнь в целом.

После постигшей утраты мы раскрываем глубины своей души, наши истинные ценности и выделяем соответствующие приоритеты.

Утрата учит состраданию. Перенесшие потерю обычно тоньше ощущают чувства других и часто испытывают желание помочь другим людям, облегчить их состояние. В целом улучшаются взаимоотношения с людьми.

Смерть напоминает нам о непостоянстве жизни. Осознавая текучесть времени, мы еще больше ценим каждый миг бытия.

Многие пережившие горе становятся менее материалистичными и больше сосредоточиваются на жизни и духовности. Горе учит смирению и мудрости.

Утрата способствует осознанию, что любовь больше нашего физического тела, что она связывает двух людей в вечности.

Благодаря утрате может возникать или усиливаться ощущение бессмертия. Мы несем в себе частицу каждого встреченного нами на жизненном пути. Точно так же какая-то часть остается в душах других. Все мы обитаем друг в друге и в этом смысле достигаем некоего бессмертия.

В заключение разговора о принятии утраты и вообще о процессе переживания горя вновь обратимся к книге Р. Моуди и Д. Аркэнджел. В их взглядах на переживание утраты можно вычленить три варианта развития этого процесса: две разновидности преодоления горя - восстановление и трансценденцию - и фиксацию на горе .

Восстановление: в завершение переходного периода, наступившего после смерти близкого, жизнь человека восстанавливается до нормального состояния, его личность стабилизируется, сохраняя прежнее содержание (основные ценности, представления и идеалы, личностная модель мира остаются неизменными), а жизнь возрождается.

Трансценденция: это процесс духовного возрождения, требующий глубочайшего проникновения в скорбь, чего не каждый может или хочет. В точке максимального переживания утраты человек ощущает, словно его погребли с умершим. После этого его базовые личностные особенности подвергаются изменениям, видение мира обогащается, а жизнь получает качественное развитие. Человек становится мужественнее, мудрее, добрее, начинает больше ценить жизнь. Изменяется отношение к другим: возрастают сострадание, понимание и бескорыстная любовь.

Фиксация на горе: ее Моуди и Аркэнджел называют «трагедией ожесточившегося сердца». Состояние человека в таком случае характеризуется отчаянием, гневом, горечью и печалью. Он испытывает недостаток духовной веры, смысла жизни или умения адаптироваться, боится собственной кончины, страдает от продолжительного стресса или заболеваний.

В системе Моуди и Аркэнджел первый вариант переживания утраты можно расценить как норму, а два других - как отклонения от нее в ту и другую сторону: трансценденция - в сторону личностного и экзистенциального роста, фиксация - в сторону болезни и дезадаптации.

2.2. Психологическая помощь на разных стадиях переживания утраты Перейдем к рассмотрению специфики психологической помощи горюющему человеку на каждой из ориентировочных стадий переживания утраты.1. Стадия шока и отрицания. В период первых реакций на утрату перед

автора

ГЛАВА 8 СИНДРОМ УТРАТЫ (Синдром утраты (иногда его принято называть «острое горе») - это сильные эмоции, переживаемые в результате утраты близкого, любимого человека. Утрата может быть временной (разлука) или постоянной (смерть), реальной или воображаемой, физической или

Из книги Экстремальные ситуации автора Малкина-Пых Ирина Германовна

8.1 ГОРЕ УТРАТЫ КАК ПРОЦЕСС. СТАДИИ И ЗАДАЧИ ГОРЯ Горе утраты характеризуется следующими проявлениями (Моховиков, 2001а):1. На первый план выступает физическое страдание в виде периодических приступов длительностью от нескольких минут до часа со спазмами в горле, припадками

Из книги Тайное значение денег автора Маданес Клаудио

Утраты Чтобы понять чьи-то жизненные утраты, мы должны сначала поинтересоваться его жизненными достижениями. Утраты воспринимаются как утраты лишь в сравнении с тем, что могло быть достигнуто. Я поняла, что прежде, чем говорить об утратах Брюса, следует поговорить о его

автора Малкина-Пых Ирина Германовна

Глава 1 СИНДРОМ УТРАТЫ Синдром утраты (иногда его принято называть «острое горе») – это сильные эмоции, переживаемые в результате утраты близкого, любимого человека. Утрата может быть временной (разлука) или постоянной (смерть), реальной или воображаемой, физической или

Из книги Психологическая помощь близким автора Малкина-Пых Ирина Германовна

ГОРЕ УТРАТЫ КАК ПРОЦЕСС. СТАДИИ И ЗАДАЧИ ГОРЯ Горе утраты характеризуется следующими проявлениями (Моховиков, 2001а).1. На первый план выступает физическое страдание в виде периодических приступов длительностью от нескольких минут до часа со спазмами в горле, припадками

Из книги Богини в каждой женщине [Новая психология женщины. Архетипы богинь] автора Болен Джин Шинода

Переживание утраты и горя Потеря и горе - другая тема в жизни женщин и мифах о героинях. Где-нибудь на пути кто-то умирает или его приходится оставить. Утрата близких отношений играет значительную роль в жизни женщин, ведь большинство их определяет себя через свои близкие

Из книги Успехи ясновидения автора Лурье Самуил Аронович

ЗВЕЗДА УТРАТЫ "Осмелюсь ли я повторить Вам мою просьбу касательно морской службы. Я умоляю Вас, милая маменька, об этой мне милости. ...В самом деле, я чувствую, что мне всегда нужно что-либо опасное, чтобы меня занимало, иначе я скучаю. Представьте себе, милая маменька,

Из книги «Человек, который принял жену за шляпу», и другие истории из врачебной практики автора Сакс Оливер

Из книги Антистресс в большом городе автора Царенко Наталья

Как пережить горечь утраты? Наиболее сильным стрессом, конечно, является смерть наших близких. Человек, к сожалению, не вечен. И даже самые лучшие, самые любимые люди рано или поздно покидают нас…Пережить это сложно, горечь утраты на время затмевает для нас все на свете –

Из книги 12 христианских верований, которые могут свести с ума автора Таунсенд Джон

Оплакать утраты Прошлое открывается нам при оплакивании - мы отпускаем то, что некогда любили, к чему были привязаны. Отпуская прошлое, мы открываемся настоящему. Наши утраты открывают нам путь в новую жизнь.Скорбь - это сознательный процесс, с помощью которого мы

Из книги Опытный пастор автора Тейлор Чарлз У.

БОЛЬ УТРАТЫ Это разговор между Дорис Томас, которая курирует программу мирских посещений, и Сэмом Питерсом, посетителем. Это их второй разговор по поводу проблемы Сэма в связи с его посещениями Джеймса, прикованного к постели прихожанина, который умирает и не может

Из книги 15 рецептов счастливых отношений без измен и предательства. От мастера психологии автора Гаврилова-Демпси Ирина Анатольевна

Пять стадий переживания утраты (потери) близкого человека Этап 1. Отрицание«Это могло случиться с кем угодно, только не со мной!». Вы слышали подобные истории, но вам трудно поверить, что это случилось с вами. Вы не ожидали, что ваш муж может так с вами поступить. Страх

Из книги Приемный ребенок. Жизненный путь, помощь и поддерка автора Панюшева Татьяна

Из книги Мать и дитя. Первый год вместе. Путь к обретению телесной и душевной близости автора Оксанен Екатерина

Горе утраты Начало материнства – это еще и конец прежней жизни. Да-да, той жизни, которая у женщины была и которая, возможно, ей нравилась, больше нет и не будет. Взамен вольной, в меру эгоистичной жизни женщине дано счастье материнства. И хотя, конечно, детские улыбки и