Part I
Пусть будет просто часть первая

Детство - Отрочество - Юность - Пятнадцатилетний капитан -
Вест-Индия раз - Женюсь, женюсь… - Резюме

Детство
29 сентября 1758 года родился в семье приходского священника
в деревушке Бёрнем-Торп графства Норфолк.

23 июля 1759-го, когда Нельсону ещё не исполнилось и года,
в Чатаме заложили новый стопушечный линкор, который потом назовут Victory.

Отрочество
Отец Горацио Нельсона воспитывал всех своих детей по-пуритански.
До 12 лет Нельсон учился в частной школе в Норфолке.
Учился ровно, ничем особенно не выделяясь.
Мальчишка как мальчишка.

Юность
Весной 1771 года Горацио забрали из частной школы и отправили в Чатам,
где готовился к плаванью линейный корабль «Райзонэйбл»,
которым командовал его дядя, капитан Морис Саклинг, герой Семилетней войны.
Под его присмотром гардемарин Нельсон начал свою службу и учёбу.
От дяди он получил первые уроки тригонометрии, навигации, судовождения.

В 1772 году первый самостоятельный поход в Вест-Индию на торговом судне «Триумф».
«Самостоятельный» в данном случае - это без дядиной поддержки.
Мальчишку отвели на корабль, перекрестили, всплакнули, помахали ручкой.

Пятнадцатилетний капитан
Летом 1773 года в 14-летнем возрасте, приврав пару лет при вербовке,
участвовал в арктической экспедиции капитана К. Фиппса,
отправившейся на поиски северного прохода из Атлантического океана в Тихий.

Эта экспедиция, как и все первые полярные экспедиции, была подготовлена плохо.
Но не по злому умыслу, как экспедиция капитана Татаринова,
а просто по причине отсутствия опыта и информации.

Потребовалось два века проб и ошибок,
чтобы Амундсен и Нансен стали героями и победителями.

Уже через две недели после начала экспедиции корабль вмёрз в лёд Баффинова моря.
В этой непростой ситуации Нельсон показал все свои достоинства: умение командовать людьми,
энергию, инициативность, смелость до безбашенности.
Известен случай, когда он, вооружённый мушкетом без штыка, пошёл один на белого медведя.
Замок дал осечку, но Нельсон продолжал идти на зверя.
Если бы медведя не пугнули из корабельного орудия,
исход Трафальгара мог бы оказаться другим.

Экспедиция не нашла Арктический проход, но зато смогла вернуться.
И в ноябре того же года на 20-пушечном фрегате «Морской конёк» в эскадре сэра Э. Хьюза
Нельсон отправился уже в Индию. В этом плавании он получил звание матроса 1-го класса,
многому научился, впервые участвовал в перестрелке, физически окреп и вырос.

В конце 1775 года в Индии Нельсон серьёзно заболел лихорадкой.
Как безнадёжного больного его списали и отправили в Англию.
Дорога в Англию морем, вокруг мыса Доброй Надежды,
заняла полгода - успел выздороветь и продолжил службу.

Вест-Индия раз
Весной 1777 года он сдал очень сложный экзамен на первый офицерский чин
и стал лейтенантом флота короля. Пять лет Нельсон нёс службу на 32-пушечном фрегате «Ловестов»,
охраняя британские суда в Карибском море. Когда к фрегату прикомандировали в подкрепление шхуну,
командовал шхуной. Затем был переведен третьим лейтенантом на флагманский корабль
адмирала Питера Паркера «Бристоль» и вскоре дослужился до звания первого лейтенанта.

Когда 8 декабря 1778 года, получив по ходатайству адмирала Паркера чин коммандера,
20-летний Нельсон был назначен командиром брига «Баджер»,
его стаж моряка составлял меньше семи лет.

В июне следующего 1779 года он заменил убитого командира фрегата «Хинчинбрук»,
став самым молодым командиром корабля в британском королевском флоте.
Сравнительно быстрое продвижение по службе объяснялось просто.
Нельсон в 20 лет уже был умелый и опытный моряк, толковый командир - умеющий приказывать,
уверенный в том, что приказ непременно будет исполнен, просчитывающий последствия и риск.
И самое важное - у Нельсона всегда были покровители.
Он умел производить впечатление и, как правило, нравился людям.

Летом того же года командир фрегата Горацио Нельсон одержал свою первую большую победу.
Его моряки приступом со стороны моря при поддержке огня корабельной артиллерии
овладели испанским фортом Сен-Хуан в Никарагуа.

За эту операцию осенью 1779-го Нельсон был произведён в капитаны 1-го ранга,
когда командовал фортом Чарльз на Ямайке и ожидал французское вторжение.

В 1780-м снова воевал против Испании на реке Сан-Хуан в Гондурасе
(сейчас по ней проходит граница между Никарагуа и Коста-Рикой),
где участвовал в длительной и в целом неудачной осаде испанской крепости.
В ходе экспедиции получил назначение командиром линейного корабля «Янус»,
но не успел принять командование из-за тяжелой дизентерии.
Чудом выжил, уехал в Англию в отпуск по болезни.

К весне 1781 года выздоровел и, как только появилось подходящее назначение, снова ушёл в море.
Конвоировал суда с грузами в Северном море на корабле «Албемарль»,
переоборудованном в 28-пушечный фрегат. Потом, на этом же корабле,
участвовал в войне против Североамериканских колоний,
где сблизился с адмиралом лордом Сэмюэлем Худом и принцем Уильямом,
будущим королем Вильгельмом IV (1765-1837, король с 1830).

Основные военные действия проходили на суше.
Своего военного флота у колонистов ещё не было.
Поэтому Нельсон охотился на американские торговые суда.
Нанёс ущерб. Сведения не точны, но сколько-то «купцов» он захватил.

Женюсь, женюсь…
В 1783 году, вернувшись в Англию, был представлен ко двору.
Совершил путешествие во Францию. Изучал французский, пытался жениться,
но ему отказали - неловко поинтересовался размерами приданого.
Ну и на фиг, сказал Нельсон.

Попытался стать депутатом парламента и заняться политической деятельностью.
В поисках покровителей добрался до первого лорда Адмиралтейства,
совершенно забодав его своим проектом «Как нам обустроить Англию».
От греха подальше Нельсону вручили назначение на фрегат «Бореус»
в эскадру адмирала Худа, действовавшую в Вест-Индии, и послали. Туда.

Резюме:
Совершенно неистовый и неуёмный персонаж. Буйный, каких мало.
Авантюрист, но не кондотьер - Родина превыше всего. Честен, умён, неленив.
Стремительность, с которой он шарахался по свету - впечатляет.
Тогда, в то время, с теми скоростями!
Специально оставили даты - посчитайте, сравните, это любопытно.

продолжение последует
непременно

Нельсоновский стиль руководства доказывает, что не авторитарный, презрительный приказной тон, но человечность в сочетании с дисциплинированностью и необходимой твердостью обеспечивает выдающиеся успехи. Это стиль, предполагающий в подчиненных не безынициативных исполнителей приказов, бездушных роботов или объекты начальственного произвола, но людей, наделенных волей и самоуважением, способных проникнуться воодушевлением в борьбе за правое дело.

Все это и еще многое другое было характерно для нельсоновского стиля руководства. Это же сделало Нельсона не только одним из величайших, но прежде всего одним из любимейших исторических деятелей.

Озарение в открытом море

Что же за человек был этот Горацио Нельсон , родившийся 29 сентября 1758 г. в Бэрнем Торпе (Норфолк) и ставший не только величайшим, но и последним английским героем морских сражений?

Нельсон вырос в открытом море. Двенадцати лет он уже служил гардемарином на линкоре и под командованием собственного дядюшки отбыл в Вест-Индию.

И конечно же, посреди океана Нельсону явилось видение, озарившее всю его жизнь и, безусловно, подчинившее его. Как и у множества великих деятелей мировой истории, стремительному взлету у Нельсона предшествовало решение, идентифицирующее его с жизненной задачей.

На обратном пути, страдая от лихорадки и находясь в жесточайшей депрессии, он однажды увидел сияющий ореол, неодолимо притягивающий к себе. В это мгновение, как он потом рассказывал своим офицерам, в нем «вспыхнула вдруг горячая любовь к Англии и вера в могущественное покровительство короля и родины». Это сознание так воодушевило Нельсона, что он вскричал: «Да, я стану героем, несмотря на все опасности, я ведь знаю, что нахожусь под покровом Провидения!»

Поверив видению и поручив себя Божьей воле, Нельсон стал продвигаться семимильными шагами в своей карьере. В двадцать лет он получает первую командную должность, а в 24 года становится капитаном фрегата.

А ведь Нельсон вовсе не казался морским волком. В кругу морских офицеров он со своими 165 см роста и 66 кг веса казался старшеклассником-переростком. «Такого молодого капитана я еще никогда не видел», - написал один кадет, более удивленный, чем вдохновленный этим зрелищем.

Это на первый взгляд слабое телосложение сочеталось в нем с повышенной возбудимостью, хронической бессонницей, перемежающейся лихорадкой и - что уж совсем смешно для капитана - подверженностью морской болезни, от чего он страдал большую часть жизни. Но никогда у Нельсона не было трудностей с поддержанием своего авторитета.

Когда дело доходило до борьбы, этот с виду такой слабый человек превращался в отчаянного драчуна, в подлинный образец мужества и отваги.

Истинная сила характера

Свой мужественный настрой Нельсон оплатил сполна, утратив глаз при десанте в Кальви (Корсика) и руку при штурме гавани Сайта-Крус на Тенерифе. Но он не тратил ни слова на сожаления. Его огорчало лишь непризнание потерь: имя Нельсона ни разу не появилось в списках раненых. Вероятно, морское ведомство считало ранеными лишь полумертвых.

Девяносто процентов стремящихся к вершинам на этом бы успокоились и вышли бы в отставку, но не Нельсон. Замечательно то, как он мотивировал себя, стремясь преодолеть боль удара. В одном из своих писем он признавался: «Сто десять дней я провел в битвах с врагами на море и на суше. Я действительно не знаю никого, кто сделал бы больше. Утешением мне служила лишь похвала высших командиров. И никто не признал моих заслуг и, что больше всего меня удручает, моей службы, на которой я был ранен. Другие, те, кто служит спустя рукава, получили высшие награды. Со мной поступили крайне несправедливо. Ну и что! Когда-нибудь я один заполню собой все газетные полосы!». Воистину пророческое высказывание!

Судьба экипажей

На кораблях было невыносимо тесно. Крупное судно имело в составе экипажа свыше 700 человек, и всех, не входящих в офицерский состав, безжалостно загоняли в какие-то конуры. Дыхание в трюме перехватывало от кошмарной смеси запахов пота, грязной одежды и последствий корабельной стряпни.

Средний возраст матросов составлял 22 года, были и двенадцатилетние, даже несколько десятилетних.

Более половины экипажей было укомплектовано насильно мобилизованными, прочие были приговорены судом к службе на флоте, некоторых выслали на флот общины, желая побыстрее избавиться от нищих и преступников.

Жалованье было мизерным и дополнялось лишь установленной долей добычи при захвате вражеских судов или складов. Гораздо регулярнее, чем жалованье, матросы получали жестокие побои, которые свидетельствовали об агрессивности и садизме многих офицеров.

Малейшее неповиновение влекло за собой варварское наказание. Плетка-девятихвостка из бегемотовой кожи, полосующая голую спину, была такой же частью повседневности, как прилив и отлив. Если плетка снимала мясо до костей, если матроса запарывали до смерти, это не вызывало особых переживаний.

Ко всему тому на большинстве кораблей отвратительно кормили. Примитивные способы консервирования приводили к порче провизии, в которой заводились черви. Но ничего другого просто не было.

Отпусков на берег всячески избегали из-за боязни дезертирства. Тем удивительнее достижение Нельсона, как-то продержавшего свой корабль в течение 20 (!) месяцев в море и избежавшего бунта.

Но, что еще удивительнее, Нельсон из этих отщепенцев, преступников, антисоциальных элементов и подневольных рекрутов создал отличных мужественных и отважных морских вояк, лучших, каких когда-либо имела Англия.

Тайна управленческого успеха Нельсона

Этот успех имел солидное основание. Упомянем лишь о двух обстоятельствах: вопреки практике телесных наказаний Нельсон со своими людьми обращался любезно и уважительно и никогда без крайней нужды не наказывал их. Но и в этих случаях он поступал так с явной неохотой.

Пример Нельсона оказался заразителен для офицеров, о чем свидетельствует высказывание капитана Коллингвуда: «Не понимаю, как может офицер сегодня молиться, а завтра допускать, чтобы его людей пороли».

Другое качество Нельсона было еще существеннее. Он умел пробудить в этих неотесанных, опустившихся, всеми презираемых людях гордость! Они были горды своей дисциплиной, боеспособностью, и прежде всего, конечно, своей непобедимостью. Нельсон вселил в этих людей непоколебимое чувство морального долга, стремление никогда не оставлять своего адмирала и Англию в беде.

Как и у своих командиров, Нельсон культивировал у матросов убеждение в том, что от мужества, боевитости и решимости каждого из них зависит исход битвы.

Необычайно эффективная философия управления и мотивации, выработанная Нельсоном, строилась на трех принципах:

1. Он пробуждал в своих подчиненных гордость дисциплинированностью, боеспособностью, и прежде всего непобедимостью.

2. Он ставил перед ними высокую цель и тем самым придавал их жизни смысл.

3. Он давал каждому возможность осознать значение собственного личного вклада в общее дело и своей за него ответственности.

Это и было главной идеей знаменитого «нельсоновского преобразования»: адмирал вселял в отщепенцев чувство гордости. Он придавал их жизни смысл и каждому человеку напоминал о его персональной ответственности.

Это было тем замечательнее, что происходило во времена, когда жизнь простого матроса не стоила и ломаного гроша.

Основой такого беспрецедентного подхода к мотивации было уважение, которое Нельсон питал к каждому человеку, к индивидуальности. Как иначе объяснить то, что он являлся одним из немногих главнокомандующих, всегда готовых принять критические замечания, высказываемые матросами, проникнуться их нуждами - лишь бы только все претензии были изложены письменно. Он всегда поощрял этот способ, так как был глубоко убежден, что никто без крайней нужды за перо не возьмется.

В наше время это называется рационализаторством, а действия Нельсона показывают, что он на века опередил практику управления.

Революционная тактика

Что же нового, уникального, мотивационного было в стратегии Нельсона при Трафальгаре?

До тех пор крупные морские сражения, грубо говоря, происходили так: оба флота выстраивались в кильватер (т. е. один за другим), держась друг от друга на почтительном расстоянии, обратившись один к другому бортами, адмирал командовал: «Огонь!», и начиналась канонада.

Когда пороховой дым рассеивался, оценивались свои и чужие потери и пальба возобновлялась. Так продолжалось вплоть до истощения боеприпасов или до потопления корабля.

Ближний бой, единоборство кораблей, кульминационным пунктом которого является абордаж, возникал скорее случайно, чем в рамках тактического плана захвата.

Как раз на этих двух моментах построил Нельсон свою новую стратегию.

1. Вместо кильватерной колонны, отрицательным качеством которой была уязвимость судов с борта, Нельсон построил свой флот в два ряда и направил его прямо против вражеского флота.

2. Вместо того, чтобы атаковать первый встречный корабль противника, каждое из находившихся в строю судов должно было завязать бой с определенным судном противника, расстрелять его, приблизиться к нему, захватить или уничтожить.

Новая стратегия давала уникальные преимущества. Каждый командир нес ответственность за победу над определенным вражеским кораблем, имел право и был обязан отдавать необходимые приказания. Точно так же и каждый член команды нес ответственность за «общую победу» или «общее поражение».

Вместо зачастую бессмысленных, разрозненных или невыполнимых адмиральских приказаний, которые трудно было принимать в пороховом дыму, капитан и матросы получили точное знание о том, что нужно сделать, что зависит от их собственных усилий и боевого духа.

В то же время у них появилось чувство, что исход боя зависит не от случайностей артиллерийской дуэли и последующих хаотичных столкновений полуразрушенных кораблей, но прежде всего от способности маневрировать, точности стрельбы (с расстояния 100 метров число попаданий существенно отличается от числа попаданий при расстоянии в 500 метров) и собственного мужества при захвате вражеского судна.

Статисты превратились в моряков, которые сами определяют свою судьбу. Каждый знал, почему и за что он борется.

Сам Нельсон был в первом ряду на своем флагмане. Просьбы отойти назад были решительно отвергнуты. Он хотел быть и остаться примером для своих подчиненных. Еще он хотел передать им собственное спокойствие и свою уверенность в победе.

Только этим можно объяснить, что он при всех орденах расхаживал по палубе в сопровождении капитана Барри среди кромешного шума боя, свиста ядер и пуль, заставлявших матросов прятаться за мачты и ящики.

Тайной Нельсона останется, демонстрировал ли он свою уверенность или бросал вызов судьбе - он всегда мечтал о славной смерти. Меткий выстрел французов доказал, что судьба приняла вызов - Нельсон был ранен в спину.

Герой Англии прожил еще три часа, приговоренный к смерти, но успокоенный сознанием одержанной прекрасной победы. Он мог быть уверен, что эта победа будет описана не только газетами, но и попадет в исторические труды, навсегда связавшись с его именем.

Флот Нельсона не потерял при Трафальгаре ни одного корабля; франко-испанский флот, состоявший из 33 линейных судов и 14 мелких, смог сохранить лишь 11. Остальные были захвачены или уничтожены англичанами.

Произошло также то, что, быть может, Нельсон и не осознавал: Трафальгар сделался не только символом славной победы, но и исходным пунктом решений мирового значения.

В битве при Трафальгаре Нельсон не только уничтожил французский флот, но и положил конец борьбе Англии и Франции на море, а тем самым предрешил исход борьбы за мировое господство. С этих пор у Великобритании были развязаны руки в мировом океане, остров стал центром мировой империи, пупом земли.

Стратегия успеха: мотивация при помощи человечности

Все биографы Нельсона называют его самым любезным командующим в мировой истории. Это был воин в полном и лучшем смысле этого слова: образец мужества и храбрости, человек, способный на предельное напряжение сил и притом всегда поступающий благородно с врагами.

Но прежде всего это был боец, никогда не забывавший о цели борьбы: будущем человечества, победе, которая «заставит всю Европу благословлять его страну». Нельсон стремился к лучшему будущему, желал, чтобы после великой победы «человечность стала характерным свойством британского флота».

Нельсон был одним из любезнейших руководителей в мировой истории, ведь он не только в теории, но и в повседневной жизни руководствовался гораздо более прогрессивным представлением о человеке, чем его современники. В этом и состояло волшебство его воздействия, в этом заключалась тайна его искусства мотивировать!

Нельсон - и об этом свидетельствует богатый опыт его командования -

Уделял внимание каждому (иначе как бы он возложил ответственность на каждого капитана, а косвенно - и на каждого матроса?),

Серьезно относился к мнениям своих матросов (иначе как бы он побудил их к критике?),

Разделял их чувства и горести (иначе принял бы он близко к сердцу потерю офицерами жалованья?),

Не требовал ни от кого выполнять то, на что не был готов сам (иначе не заключил бы пари с младшим офицером),

Мотивировал своих подчиненных для достижения высших успехов, а не выжимал из них нужные результаты (иначе зачем было вселять в них гордость своим боевым духом и собственной непобедимостью?).

Прежде всего Нельсон давал людям то, к чему стремятся все: возможность самоутверждения и чувство гордости, шанс отличиться в служении чему-то высшему. Короче говоря, Нельсон придавал жизни людей смысл.

Прежде никто не заботился о том, чтобы дать шанс этим отщепенцам. Нельсон был первым и за это был вознагражден безусловным повиновением и абсолютной преданностью.

Нельсон относился к людям по-человечески. Он не трактовал их как что-то низшее. Постоянно подчеркивал, что счастлив возглавлять «братство». И своих капитанов и офицеров он считал не исполнителями приказов, а своими товарищами, удостаивал их доверия, обсуждал с ними свои планы, посвящал их в свои планы и передавал им часть своей власти и ответственности.

Нельсон не вел людей к высшим достижениям, а побуждал их, насколько возможно, к развитию собственной личности, что и обусловило их желание постоянно совершенствоваться и стремиться превзойти самих себя.

Нельсон не приказал новичку взобраться на верхушку мачты, а вызвал его на соревнование. Это означало, что молодой человек должен был преодолеть самого себя, победить свой страх, обрести веру в себя. Нельсон поддержал его своим доверием, показал ему пример положительных ожиданий.

Нельсон не отдавал подробных приказаний перед боем, не предписывал своим капитанам определенной линии поведения. Он раскрывал перед ними свои планы, разъяснял тактику и передоверял им подготовку своих экипажей к предстоящим испытаниям.

Нельсон рано понял, что секрет высших достижений не во властности командующего, а в личностном развитии всех участников дела. Поэтому для него прежде всего важно было поощрять личность, требовать индивидуальности, бросать ей вызов!

Как раз такая задача стоит сегодня перед каждым руководителем: поощрять развитие личности каждого из сотрудников. В этом плане для нас Нельсон - не только выдающийся флотоводец, но и удивительный воспитатель!

Стратегии управления по Нельсону

1. Приготовьтесь платить за руководящее положение!

Нельсон провел подряд 110 дней в бою, потерял глаз и руку и не получил ни малейшего отличия. Его даже не включили в списки раненых. Зато он научился не рассчитывать на сочувствие и не жалеть самого себя, не считать себя жертвой, не обременять себя похвалами и не сомневаться в собственном призвании. Он посвятил себя своей деятельности и был готов заплатить за это столько, сколько потребуется.

Руководители часто подрывают свой авторитет и кажутся мелочными, когда жалуются сотрудникам на «удары судьбы» (т. е. несправедливость начальства). В этих ситуациях ослабевает и способность руководить. Негативные роли, предполагающие сострадание к себе, настроение жертвы разрушают доверие к себе, деятельный настрой и тем самым подрывают позитивное влияние руководителя. Каждый, кто сознательно поставил перед собой задачу или избрал цель, должен быть готов заплатить за это. Все равно, идет ли речь о сверхурочных, о пренебрежительном отношении начальства и коллег, о провалах и разочарованиях. Все надо принимать без жалоб и уметь правильно себя вести; в любом случае это свидетельствует о личностной зрелости.

2. Не отрекайтесь от своих сокровенных желаний!

Нельсон стремился к славе и к признанию «общества». В этом нет ничего плохого. Ведь он же не хотел достичь своих целей за счет других. Если такие мысли вытесняются в подсознание или скрываются, это может принести вред. Такой процесс не только требует дополнительной энергии на подавление стремлений, но и ведет ко лжи притворного безразличия. На уровнях высших достижений ничего не делается вне честолюбия. Используйте ударную силу своего честолюбия и насладитесь подъемом на следующую ступень.

Если в этом отношении вы будете честны и открыты с самим собой, то вам будет гораздо легче понять подобные желания своих сотрудников.

3. Продемонстрируйте мужество ответственного деяния!

Ни за одну особенность характера не презирают так подчиненные своего шефа, как за трусость, и ни за что так не ценят, как за мужество. Конечно, за стремление воплотить смелые замыслы время от времени приходится «получать шишки».

Но бывают случаи, когда приходится отстаивать перед начальством интересы своих сотрудников, когда надо отбросить сговорчивость, настроиться на столкновение или немедленно действовать на свой страх и риск. При этом надо позаботиться (как Нельсон) о том, чтобы на вашей стороне оказалось высшее начальство и чтобы вас оправдал успех. И не забудьте выразить признательность тем сотрудникам, которые возражали вам словом и делом и оказались правы!

4. Пусть сотрудники участвуют в процессе принятия решений!

Это не значит, что вы, подобно Ксерксу, не имея продуманной концепции, часами будете обсуждать трудное решение, а затем поставите его на голосование.

Прежде всего это должно означать, что вы заранее разработаете концепцию, затем подробно разберете ее со своими сотрудниками, учтете их мнения и всерьез примете их возражения.

Ведь подчиненные, как правило, лишь участвуют в выработке решения. Конечно, вы сами в конечном счете должны его принять.

5. Передоверяйте задачи и ответственность сотрудникам!

Во время боя Нельсон передавал капитанам право отдавать приказания и принимать решения. Поэтому каждый нес полную ответственность, на сто процентов идентифицировал себя с применяемой тактикой и точно знал, что зависит от его усилий. То же самое сознание сообщалось и команде, что создавало неслыханный мотивационный эффект такой формы делегирования. Без передачи полномочий вы никогда не сможете добиться от сотрудников высших достижений. Тому существуют две причины:

Как сможет сотрудник преодолеть собственные рамки, если ему никогда не дозволялось самостоятельно принимать решения?

Как он может стать лучше, если от него заранее ждут, что он «завалит» решение важной задачи? Такие негативные ожидания создают только самодовольных пророков.

6. Предоставьте своим сотрудникам возможность высших достижений!

Нельсон делал это, когда создавал для своих людей важнейшую предпосылку таких достижений: развивал личность каждого из них. Точнее сказать, он культивировал в подчиненных незаменимые «факторы самостоятельности»: самодисциплину, самоконтроль, уверенность в себе, самостоятельность в поступках.

Вот несколько примеров.

Нельсон до тех пор тренировал орудийные расчеты, пока они не обретали способность производить нужные действия даже во сне. Так их приучили к самодисциплине. Командир вселил в подчиненных чувство гордости их боевым духом и непобедимостью. Так возникло самоуважение.

Нельсон вселил в подчиненных сознание значительности выполняемого дела и ответственности за него. Тем самым усиливалась их уверенность в себе. Нельсон предоставил подчиненным шанс послужить своей жизнью чему-то высшему - Англии и спасению Европы, а это придало жизни истинный смысл. И теперь этого, как никогда, жаждут сотрудники, хотя это формулируется по-другому. Им нужна задача, воспринимаемая как вызов, рождающая радость роста сил в процессе ее решения, ведущая к духовной и душевной зрелости.

Если вы в качестве шефа обеспечите своим сотрудникам такие условия, попытайтесь укоренить этот подход в фирме, если это невозможно, используйте шансы свободного времени.

7. Заботьтесь лично о каждом сотруднике!

Нельсон устраивал своим молодым офицерам приглашения в высшее общество, ободрял струсивших личным примером и искренне огорчался, когда офицеры не получали ожидаемого жалованья. Это была личная забота, и она вызвала у тех, на кого распространялась, чувство, что к ним относятся «по-людски», а не как к «слагаемым успеха». В то же время такая забота удовлетворяла важные эмоциональные потребности: в обеспеченности, в товариществе, доверии, теплоте и сочувствии. Только руководители, вкладывающие чувства в сотрудников, вправе ожидать, что когда-нибудь сотрудники вложат чувства в свою работу. Тот же, кто видит в подчиненных лишь «единицы» или «слагаемые успеха», создает дефицит, требующий для своей компенсации ровно столько энергии, сколько в другом случае было бы направлено на достижение высших результатов.

Горацио Нельсон родился 29 сентября 1758 года в Бернем-Торпе, графство Норфолк, Англия. Мальчик вырос в семье священника. Начальное образование получил в школе, а в 12 лет поступил юнгой на корабль своего дяди, капитана Мориса Саклинга, героя Семилетней войны.

Навыки морской службы Нельсон получил во время плаваний на торговых и военных судах в Вест- и Ост-Индию, а также в полярной экспедиции 1773 года. Но по-настоящему его флотоводческая карьера началась в 1777 году, когда сдав экзамен на чин лейтенанта и хорошо проявив себя в войне с североамериканскими колонистами стал капитаном брига.

В 1780 году Нельсон участвовал в военных действиях против Испании в Гондурасе, где заболел дизентерией и едва не скончался, поэтому вынужден был вернуться в Англию на лечение. Но уже в следующем году командовал фрегатом в войне против Североамериканских колоний.

В 1784 гоуд на протяжении трех лет Горацио проходил службу в Вест-Индии, где вел упорную борьбу с контрабандой, поэтому не раз вступал в конфликт с местными высокопоставленными чиновниками, требуя от них строгого соблюдения законов. Не удивительно, что Нельсон нажил себе немало врагов среди них, поэтому, по возвращении в Англию, был фактически отстранен от службы на флоте и переведен на половинное жалованье. Более 5 лет Нельсон оставался не у дел, живя в деревне со своей семьей.

Только в 1793 году, с началом войны против Франции, Нельсон получил должность капитана линейного корабля в составе Средиземноморской эскадры. Принимал активное участие в боевых действиях под Тулоном, в 1794 году при осаде крепости Кальви на Корсике потерял правый глаз, а в 1795-м, проявив незаурядный полководческий талант, отличился в морском сражении и захватил французский корабль, намного превосходивший по мощи его собственный.

Но настоящая слава национального героя пришла к Нельсону после сражения 14 февраля 1797 года у мыса Сент-Винсент, Португалия, когда искусно и самостоятельно провел маневр, имевший решающее значение для разгрома испанского флота. За что был награжден рыцарским крестом ордена Бани и чином контр-адмирала. Однако в том же году при неудачной попытке захватить порт Санта-Крус, остров Тенерифе Нельсон потерял правую руку.

С 1798 года командовал эскадрой в Средиземном море, с целью противодействия предпринятой Францией Египетской экспедиции, с чем успешно справился и за что получил в награду титул пэра-барона и пожизненную пенсию в 2000 фунтов стерлингов.

Подавив неаполитанскую революцию, Нельсон получил от короля Обеих Сицилий Фердинанда IV титул герцога Бронте. Однако там же запятнал свое имя жестокой расправой с французскими пленными и итальянскими республиканцами.

По возвращении в Англию в 1801 году Нельсон произведен в вице-адмиралы и направлен в карательную экспедицию в Данию, где провел варварскую бомбардировку Копенгагена и сжег датский флот. За эту кампанию получил титул виконта.

В 1803 году, после возобновления войны с Францией, Нельсон возглавил британскую Средиземноморскую эскадру и после долгих преследований разгромил испано-французский флот в Трафальгарском сражении. Однако и сам вице-адмирал в этом бою был смертельно ранен.

Горацио Нельсон скончался 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар, Испания. Его тело доставили в Лондон и 9 января 1806 года торжественно похоронили в соборе Святого Павла со всеми воинскими почестями.

КАК ПОСТУПАЛ БРИТАНСКИЙ АДМИРАЛ ГОРАЦИО НЕЛЬСОН

Морские сражения можно рассматривать как инструмент завоевания или удержания глобального господства над миром. На протяжении всех последних пятисот лет именно та страна, которая обладает наибольшим морским могуществом, которая контролирует морские торговые пути, фактически управляет всем остальным миром. Адмирал Нельсон своими победами на морях способствовал усилению Англии. С этих пор у Великобритании были развязаны руки в Мировом океане, остров стал центром мировой империи, пупом земли. В дальнейшем это преимущество привело к многократному усилению Англии как крупнейшей финансовой державы. Подобное положение наряду с лидерством Великобритании в экономическом развитии, достигнутом благодаря промышленному перевороту и действиям британской правящей элиты, привело к формированию так называемого Pax Britannica, по аналогии с Pax Romana, - мира, в котором воля Лондона являлась преобладающим фактором международных отношений и который просуществовал вплоть до Второй мировой войны.

Что же за человек был Горацио Нельсон, родившийся 29 сентября 1758 года и ставший не только величайшим, но и последним английским героем морских сражений. Двенадцати лет он уже служил гардемарином на линкоре и под командованием собственного дядюшки отбыл в Вест-Индию. В 1803-1805 гг. он был командующим эскадрой в Средиземном море, действовавшей против Франции и Испании. В сентябре 1805 г. эскадра Нельсона заблокировала франко-испанский флот в Кадисе, а 21 октября разгромила его в Трафальгарском морском сражении, в котором Нельсон был смертельно ранен. Похоронен был в Лондоне 9 января 1806 г.

В молодости посреди океана Нельсону явилось видение, озарившее всю его жизнь и, безусловно, подчинившее его. Он однажды увидел сияющий ореол, неодолимо притягивающий к себе. В это мгновение, как он потом рассказывал своим офицерам, в нем "вспыхнула вдруг горячая любовь к Англии и вера в могущественное покровительство короля и родины". Это сознание так воодушевило Нельсона, что он вскричал: "Да, я стану героем, несмотря на все опасности, я ведь знаю, что нахожусь под покровом Провидения!". Поверив видению и поручив себя Божьей воле, Нельсон в 24 года становится капитаном фрегата.

Отличие гениального человека по большей части заключается в его утонченной и почти болезненной впечатлительности. Дикарь малочувствителен к физическим страданиям, страсти его немногочисленны, из ощущений же воспринимаются лишь те, которые непосредственно касаются его в смысле удовлетворения жизненных потребностей. По мере развития умственных способностей впечатлительность растет и достигает наибольшей силы в гениальных личностях, являясь источником их страданий и славы. Эти избранные натуры более чувствительны, чем простые смертные, а воспринимаемые ими впечатления отличаются глубиною, долго остаются в памяти и комбинируются различным образом.

Нельсон вовсе не казался морским волком. В кругу морских офицеров он со своими 165 см роста и 66 кг веса казался старшеклассником-переростком. Это на первый взгляд слабое телосложение сочеталось в нем с повышенной возбудимостью, хронической бессонницей, перемежающейся лихорадкой и, что уж совсем смешно для капитана, подверженностью морской болезни, от чего он страдал большую часть жизни.

Но когда дело доходило до борьбы, этот с виду такой слабый человек превращался в отчаянного драчуна, в подлинный образец мужества и отваги. Вообще ему не везло на суше. В 1797 г. в бою при Санта-Крус (о. Тенерифе) он потерял правую руку. Через два дня после поражения у Санта-Крус, левой рукой он непривычно нацарапал адмиралу Сент-Винценту скорбное письмо: "Я превратился в бремя для моих друзей и стал бесполезным для своей страны. Когда я отбуду с вашей эскадры, я умру для всего мира. Надеюсь, вы дадите мне фрегат, который доставит в Англию то, что от меня осталось". Прибыв через две недели в расположение эскадры Сент-Винцента, Нельсон вновь обращается к своему начальнику: "Никогда уже не сочтут полезным однорукого адмирала. Поэтому чем скорее я укроюсь в укромном коттедже, тем лучше. Тем самым освобожу место для более достойного человека, который будет служить стране". В 1794 году он участвовал в штурме крепости Кальви на острове Корсика в Средиземном море. Ядро, пущенное из крепости, вонзилось в каменную ограду, и мелкие осколки камня брызнули Нельсону в лицо. Правый глаз навсегда утратил способность видеть. Как все повышенно эмоциональные натуры, Нельсон после каждой неудачи впадал в крайний пессимизм. На этот раз у него были серьезные основания для уныния: тяжелое ранение, ставившее под вопрос его пригодность для военно-морской службы, которую он любил больше всего на свете.

Главнейшую причину меланхолии и недовольства жизнью избранных натур составляет закон динамизма и равновесия, управляющий также и нервной системой. Закон, по которому вслед за чрезмерной тратой или развитием силы является чрезмерный упадок той же самой силы, закон, вследствие которого ни один из жалких смертных не может проявить известной силы без того, чтобы не поплатиться за это в другом отношении, и очень жестоко. Меланхолия, уныние, застенчивость, эгоизм - вот жестокая расплата за высшие умственные дарования, которые они тратят. В целом мире не найдется хотя бы одного великого человека, который даже в минуты полного блаженства не считал бы себя, без всякого повода, несчастным и гонимым или хотя бы временно не страдал мучительными припадками меланхолии. Иногда чувствительность искажается и делается односторонней, сосредоточиваясь на одном каком-нибудь пункте. Несколько идей известного порядка и некоторые особенно излюбленные ощущения мало-помалу приобретают значение главного специфического стимула, действующего на мозг великих людей и даже на весь их организм.

На портретах Нельсон изображен густо увешанным тяжелыми орденами, в расшитом золотом мундире с умным, живым, пристальным взглядом. Портреты, однако, приукрашивали оригинал. Нельсон был небольшого роста, худощав. Когда он улыбался или говорил, можно было заметить, что у него плохие зубы. Не мог флотоводец похвастать и крепким здоровьем, а в последние годы жизни он стал даже каким-то изможденным. По словам современников, Нельсон - это "маленькая, исковерканная фигура, с беспокойными движениями и пронзительным голосом". Недвижимый правый глаз и пустой правый рукав, согнутый и пристегнутый под грудью, производили тягостное впечатление на тех, кто видел его впервые.

Британские исследователи установили, что великий флотоводец адмирал Нельсон, вопреки голливудскому образу, никогда не носил черную повязку. Сообщается, что доказательства тому содержатся в ранее неизвестном письме, которое Нельсон адресовал своему другу. Адмирал пишет, что начальство отказывалось предоставить ему пособие за потерю зрения, потому что ослепший глаз лорда выглядел так же, как здоровый. По мнению ученых, в создании мифа отчасти виноват актер Лоуренс Оливье. Играя адмирала в фильме "Леди Гамильтон", он неизменно надевал черную повязку. По мнению актера и создателей фильма, в таком виде лорд Нельсон выглядел особенно мужественным. Современники отмечают, что Нельсон всегда носил мундир со всеми наградами, не меняя его на цивильный костюм даже дома. Объясняют это честолюбием и тщеславием адмирала. Действительно, эти слабости были присущи ему в полной мере. Но есть и другое, простое человеческое объяснение, почему Нельсон не расставался с мундиром и орденами. Рядом со своими соратниками-капитанами он выглядел незначительным. Вот эту-то незначительность и должны были устранить многочисленные звезды и адмиральский мундир, в который был облачен щуплый моряк, по выражению одного автора, "хрупкий, как осенний лист".

НЕЛЬСОН ОТНОСИЛСЯ К ЛЮДЯМ ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ

На кораблях было невыносимо тесно. Крупное судно имело в составе экипажа свыше 700 человек: и всех, не входящих в офицерский состав, безжалостно загоняли в какие-то конуры. Дыхание в трюме перехватывало от кошмарной смеси запахов пота, грязной одежды и последствий корабельной стряпни. Более половины экипажей было укомплектовано насильно мобилизованными, прочие были приговорены судом к службе на флоте, некоторых выслали на флот общины, желая быстрее избавиться от нищих и преступников. Жалованье было мизерным и дополнялось лишь установленной долей добычи при захвате вражеских судов или складов. Гораздо регулярнее, чем жалованье, матросы получали жестокие побои, которые свидетельствовали об агрессивности и садизме многих офицеров. Малейшее неповиновение влекло за собой варварское наказание. Плетка-девятихвостка из бегемотовой кожи, полосующая голую спину, была такой же частью повседневности, как прилив и отлив. Если плетка снимала мясо до костей, если матроса запарывали до смерти, это не вызывало особых переживаний. Ко всему тому на большинстве кораблей отвратительно кормили. Примитивные способы консервирования приводили к порче провизии, в которой заводились черви. Но ничего другого просто не было. Отпусков на берег всячески избегали из-за боязни дезертирства. Но Нельсон из этих отщепенцев, преступников, антисоциальных элементов и подневольных рекрутов создал отличных мужественных и отважных морских вояк, лучших, каких когда-либо имела Англия.

Нельсон со своими людьми обращался любезно и уважительно и никогда без крайней нужды не наказывал их. Но и в этих случаях он поступал с явной неохотой. Он умел пробудить в этих неотесанных, опустившихся, всеми презираемых людях гордость. Они были горды своей дисциплиной, боеспособностью, и прежде всего, конечно, своей непобедимостью. Нельсон вселил в этих людей непоколебимое чувство морального долга, стремление никогда не оставлять своего адмирала в беде. Нельсон культивировал у командиров и матросов убеждение, что от мужества, боевитости и решимости каждого из них зависит исход битвы. Он давал каждому возможность осознать значение личного вклада в общее дело и своей за него ответственности. Это происходило во времена, когда жизнь простого матроса не стоила и ломаного гроша. Он являлся одним из немногих главнокомандующих, всегда готовых принять критические замечания, высказываемые матросами, проникнуться их нуждами, лишь бы только все претензии были изложены письменно. Он всегда поощрял этот способ, так как был глубоко убежден, что никто без крайней нужды за перо не возьмется.

Он не считал их как что-то низшее и постоянно подчеркивал, что он счастлив возглавлять "братство". И своих капитанов и офицеров он считал не исполнителями приказов, а своими товарищами, удостаивал их доверия, обсуждал, посвящал в свои планы и передавал им часть своей власти и ответственности. Нельсон побуждал их, насколько возможно, к развитию собственной личности, что и обусловило их желание постоянно совершенствоваться и стремиться превзойти самих себя. Нельсон не приказывал новичку взобраться на верхушку мачты, а вызывал его на соревнование. Это означало, что молодой человек должен был преодолеть самого себя, победить свой страх, обрести веру в себя. Нельсон рано понял, что секрет высших достижений не во властности командующего, а в личностном развитии всех участников дела. Поэтому для него прежде всего важно было поощрять личность, требовать индивидуальности.

Крупные морские сражения, грубо говоря, происходили так. Оба флота выстраивались в кильватер, т.е. один за другим, держась друг от друга на почтительном расстоянии, обратившись один к другому бортами, и начиналась канонада. Когда пороховой дым рассеивался, оценивались свои и чужие потери и пальба возобновлялась. Так продолжалось вплоть до истощения боеприпасов или до потопления корабля. Ближний бой, единоборство кораблей, кульминационным пунктом которого является абордаж, возникал скорее случайно, чем в рамках тактического плана захвата. Нельсон ввел свою новую стратегию: вместо кильватерной колонны, отрицательным качеством которой была уязвимость судов с борта, Нельсон строил свой флот в два ряда и направлял его прямо против вражеского флота. Вместо того чтобы атаковать первый встречный корабль противника, каждое из находившихся в строю судов должно было завязать бой с определенным судном противника, расстрелять его, приблизиться к нему, захватить или уничтожить. Каждый командир нес ответственность за победу над определенным вражеским кораблем, имел право и был обязан отдавать необходимые приказания. Точно так же и каждый член команды нес ответственность за "общую победу" или "общее поражение".

Вместо зачастую бессмысленных, разрозненных или невыполнимых адмиральских приказаний, которые трудно было принимать в пороховом дыму, капитан и матросы получали точное знание о том, что нужно сделать, что зависит от их собственных усилий и боевого духа. Исход боя зависел не от случайностей артиллерийской дуэли и последующих хаотичных столкновений полуразрушенных кораблей, но прежде всего от способности маневрировать, точности стрельбы и собственного мужества при захвате вражеского судна. Капитаны вражеских кораблей, незнакомые с этой тактикой, неизменно проигрывали бой. Нельсон не отдавал подробных приказаний перед боем, не предписывал своим капитанам определенной линии поведения. Он раскрывал перед ними свои планы, разъяснял тактику и передоверял им подготовку своих экипажей к предстоящим испытаниям. Статисты превратились в моряков, которые сами определяют свою судьбу. Каждый знал, почему и за что он борется. Если французские канониры производили один выстрел в три минуты, то англичане делали то же за минуту.

Вследствие преувеличенной и сосредоточенной чувствительности как великих людей, так и помешанных чрезвычайно трудно убедить или разубедить в чем бы то ни было. И это понятно. Источник истинных и ложных представлений лежит у них глубже и развит сильнее, нежели у людей обыкновенных, для которых мнения составляют только условную форму. Подобным же образом объясняется, почему великие гении не могут иногда усвоить понятий, доступных самым дюжинным умам, и в то же время высказывают такие смелые идеи, которые большинству кажутся нелепыми. Дело в том, что большей впечатлительности соответствует и большая ограниченность мышления. Ум, находящийся под влиянием экстаза, не воспринимает слишком простых и легких положений, не соответствующих его мощной энергии. Гений обладает способностью угадывать то, что ему не вполне известно.

Задолго до Нельсона, за многие десятилетия до описываемых событий английский флот принял далеко не рациональную тактику, ставшую затем непреложным законом. Боевые инструкции Адмиралтейства требовали от адмиралов ставить свои суда во время боя параллельно линии судов неприятеля. Получалась дуэль двух кораблей, общее сражение распадалось на изолированные схватки отдельных судов. Первым сломал нелепую традицию русский адмирал Ф.Ф. Ушаков. Были и в Англии до Нельсона адмиралы, которые понимали абсурдность линейной тактики. В 1756 году, например, адмирал Бинг попробовал изменить ее, но в сражении его постигла неудача, и он был казнен за своеволие. Нельсон же полностью отринул эту тактику и, поскольку ему сопутствовал успех, достиг громкой славы.

Французские адмиралы это понимали. Особенно скептически оценивали они состояние союзного испанского флота. Адмирал Декре говорил Наполеону: "Я верю в действительную силу кораблей Вашего Величества и в той же степени уверен в тех кораблях Гравины, которые были уже в море. Но что касается прочих испанских кораблей, которые в первый раз выйдут из порта под командой неопытных капитанов, то я не знаю, что им можно предпринять." Двинув булонскую армию на восток, против Кутузова, Наполеон решил, что и французскому флоту не следует торчать вблизи пролива между Францией и Англией. Ему надо проводить операции у берегов Испании и в Гибралтарском проливе. Адмиралу Вильневу был дан приказ взять на полгода продовольствия, направиться из Кадиса через Гибралтар в Средиземное море, в Картахену, и соединиться с находившимися там восьмью линейными кораблями. Одновременно с новой оперативной директивой адмирал Вильнев получил от адмирала Декре из Парижа следующее письмо: "Главное намерение императора состоит в том, чтобы отыскать в рядах в каких бы то ни было званиях офицеров, наиболее способных к высшему начальствованию. Но чего он ищет прежде всего, так это благородной любви к славе, соревнования за почести, решительного характера и безграничного мужества. Его Величество хочет уничтожить эту боязливую осторожность, эту оборонительную систему, которая мертвит нашу смелость и удваивает предприимчивость неприятеля. Эту смелость император желает видеть во всех своих адмиралах, капитанах, офицерах и матросах, и, каковы бы ни были ее последствия, он обещает свое внимание и милости всем тем, кто доведет ее до высшей степени".

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

Боевая встреча двух эскадр произошла у мыса Трафальгар, что южнее Кадиса и несколько севернее Гибралтара. У союзников в Кадисе было 33 линейных корабля - 18 французских и 15 испанских. В их распоряжении было 3 французских фрегата и 2 брига. Нельсон располагал 27 кораблями. По количеству орудий англичане также были слабее союзников. Вывод франко-испанских кораблей из порта затянулся почти на два дня. Англичане наблюдали за выдвижением противника и старались, во-первых, занять более выгодную позицию в смысле ветра и, во-вторых, стать так, чтобы адмирал Вильнев не смог укрыть после сражения свой флот в Кадисе.

Первый вариант плана сражения Нельсон составил еще тогда, когда английская эскадра гонялась за французами в Вест-Индию. Нельсон постоянно прорабатывал и обсуждал возможный рисунок боя. Окончательный вариант плана был сформулирован на борту "Виктори" 9 октября вблизи Кадиса. Нельсон решил разделить свою эскадру на два отряда. Большим отрядом кораблей должен был командовать второй флагман - адмирал Коллингвуд. Ему надлежало врезаться во вражескую линию, разорвав ее на части. Затем в дело должен был вступить отряд Нельсона, которому предстояло победоносно завершить сражение. В боевом приказе учитывались многие детали, прежде всего такая немаловажная, как ветер. Кроме того, англичане осознавали, что многое зависит от случая, непредвиденных обстоятельств. Поэтому адмиралу Коллингвуду и капитанам кораблей предоставлялась возможность проявить инициативу. "Второй командующий будет направлять движение своей линии судов, держа ее в максимально компактном порядке, насколько позволят условия. Капитаны должны следить за тем, чтобы занимать свое определенное место в линии. Но в случае если сигналы командующего будут неразличимы и непонятны, капитаны не совершат большой ошибки, поставив свой корабль против корабля противника".

21 октября 1805 года ветер был слабый и неустойчивый, шла зыбь, предвестник скорого шторма, что препятствовало выстраиванию судов в боевые линии. Поэтому французские корабли образовали нечто вроде полумесяца, на центральную часть которого двигался двумя линиями флот Нельсона. Английский адмирал очень спешил, но ветер (как много от него зависело в те годы в военно-морских баталиях) обеспечивал движение судов со скоростью примерно пять километров в час. 100-пушечный корабль "Ройал Соверен" возглавлял линию Коллингвуда. "Виктори" под флагом Нельсона, шедший во главе второй колонны, двигался медленнее.

Уже в самом начале произошло отступление от принятого ранее плана, согласно которому Коллингвуд должен был атаковать первым. Англичане теперь шли на врага одновременно двумя колоннами, перпендикулярно линии объединенной союзной эскадры, держа курс на ее центр, где, по их предположениям, находился корабль Вильнева. Нельсон по привычке вышел на палубу очень рано, как всегда, в адмиральском мундире со всеми орденами, но на этот раз без шпаги. На "Виктори" был вызван капитан Блэквуд, командовавший всеми фрегатами. Нельсон распорядился, чтобы они занялись добиванием сильно поврежденных вражеских кораблей и сохранением тех судов-призов, которые будут захвачены. Блэквуд посоветовал адмиралу в целях безопасности перейти на фрегат - судно более быстроходное и маневренное. Нельсон не согласился. Капитаны советовали переодеться, ведь блестящий мундир и сверкающие звезды обязательно привлекут к себе внимание врага. А если корабли "свалятся", то есть станут борт о борт и сцепятся парусами и мачтами, то расстояние, отделяющее французских стрелков от палубы "Виктори", станет совсем небольшим. Но адмирал Нельсон не обратил внимания и на это замечание. И напрасно.

На корабле шли последние приготовления к бою. В помещениях адмирала снимались переборки, убиралось все, что там находилось, к бортам комендоры подкатывали орудия и подносили заряды. Нельсон спустился в свою, уже преобразившуюся каюту и оформил завещание. Капитаны Харди и Блэквуд на спине нагнувшегося комендора скрепили этот документ своими подписями, чтобы он имел юридическую силу. "Я вверяю, - писал Нельсон в завещании, - Эмму леди Гамильтон заботам моего короля и страны. Надеюсь, что они обеспечат ее так, чтобы она могла жить в соответствии с ее рангом. Я также завещаю милосердию моей страны мою приемную дочь Горацию Нельсон Томпсон и желаю, чтобы она именовалась в будущем только Нельсон".

Примерно в 11 часов Нельсон обошел батареи, поблагодарил офицеров и комендоров за хорошую подготовку к бою. Затем дал адмиралу Коллингвуду сигнал, уточняющий, в каком месте предстоит разрезать строй противника. Корабли французов и испанцев были уже совсем близко. Вдохновение... Оно осеняло Нельсона перед решающими сражениями. Вот и теперь, в последние минуты перед боем, он приказал поднять для всей английской эскадры сигнал: "Нельсон верит, что каждый...". Сигнальщик сказал, что в коде нет таких слов. Тогда Нельсон продиктовал короткий текст, ставший с тех пор боевым девизом его соотечественников: "Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг". Сигнал вызвал взрыв энтузиазма.

Первым вламывается в строй противника корабль "Ройал Соверен", встреченный ураганным орудийным огнем. Вслед за ним "Виктори" держит курс на огромный 130-пушечный корабль "Сантиссима Тринидад" и на "Буцентавр", где находится адмирал Вильнев. Но ветер ослабевает, и "Виктори" движется совсем медленно, а французы, видя флаг Нельсона, бьют по кораблю с особым усердием. Нельзя прорезать линию противника, не "свалившись" с одним из его судов, и "Виктори" "сваливается" с "Редутаблем". Французские артиллеристы и стрелки в течение нескольких минут выводят из строя почти всех находящихся на верхней палубе "Виктори". Из 110 человек продолжают сражаться лишь 20. Адмирал Нельсон и капитан "Виктори", могучий, широкоплечий Харди, остаются на палубе среди груды убитых и раненых. Собственно, руководить боем уже нечего. Каждый делает свое дело, зная заранее замысел адмирала. Капитан слышит слова Нельсона: "Дело слишком горячее, Харди, чтобы ему слишком долго продолжаться". Английские корабли бьют двойными зарядами в упор по амбразурам вражеских судов. Там потери и разрушения еще больше, чем у англичан. После первого же залпа "Виктори" на "Буцентавре" уничтожено 20 орудий и убито 400 человек.

Но французы ведут бой с прежним пылом. Мачты "Редутабля" усеяны стрелками и они метко шлют свои пули на палубу "Виктори". И вдруг Харди с ужасом видит: только что стоявший рядом с ним Нельсон падает на левый бок. Наклонившись над раненым адмиралом, сквозь оглушительный шум боя он слышит: "Наконец они меня доконали". Пуля, пущенная стрелком с мачты французского корабля, попала в эполет, прошла через левое плечо, легкое, позвоночник и застряла в мускулах спины. Адмирала снесли вниз, где уже была масса раненых. Он понимал, что это конец. Врач стремился лишь облегчить его предсмертные муки. Но, несмотря на страдания, Нельсон продолжал тревожиться об исходе сражения. То и дело он требовал к себе капитана Харди. А бой продолжался, и лишь через час после ранения адмирала французы дрогнули. В 14 часов с минутами французский главнокомандующий опустил свой флаг, "Буцентавр" сдался, и адмирал Вильнев попал в плен. Теперь Харди мог сойти вниз и доложить Нельсону, что взято 12 или 14 французских судов.

В 16 часов Харди поздравил адмирала с победой. "Взяты 15 кораблей", - сообщил он. "Это хорошо, - ответил Нельсон, - но я рассчитывал на двадцать". И приказал Харди стать на якорь. Адмирал предвидел, что скоро начнется шторм и если побитые корабли не станут на якорь, то затонут или будут выброшены на прибрежные скалы. Харди, который послал к Коллингвуду шлюпку с сообщением о ране Нельсона, заметил: "Я думаю, милорд, что теперь адмирал Коллингвуд возьмет на себя ведение дел". "Надеюсь не сейчас, пока я еще жив", - ответил Нельсон. Так до последней минуты он не пожелал сдать командование эскадрой. Перед смертью адмирал все время вспоминал об Эмме и Горации, просил передать им его вещи и локоны волос. Хотел избежать традиционных похорон, когда могилой моряка становится море, и пожелал, чтобы его тело было доставлено на родину. И Харди обещал это сделать.

Нельсон умер, зная, что в последнем бою он одержал победу. Он самоотверженно исполнил свой долг, но умирал не с традиционным возгласом: "Да здравствует король!", а со словами любви, обращенными к Эмме и Горации. В те минуты, когда остановилось сердце Нельсона, сдался англичанам 18-й корабль противника. Сражение прекратилось в 17 часов 30 минут. Франко-испанский флот потерпел сокрушительное поражение. Лишь 11 вражеских кораблей ушли в Кадис, а 4 спасшихся в открытом море вскоре были захвачены англичанами. Трафальгарское сражение было самым крупным по результатам и значению из всех баталий, происшедших на море за 22 года коалиционных войн против Франции. Харди исполнил последнюю волю своего начальника и друга. Тело адмирала Нельсона было помещено в бочку с коньяком и доставлено в Лондон. Произошло это не сразу. "Виктори" настолько пострадал в бою, что его пришлось наскоро отремонтировать в Гибралтаре, чтобы он смог дойти до Англии. Лишь 5 декабря корабль прибыл в Портсмут. Так закончилась карьера одной из интереснейших и блистательнейших личностей в военной истории.

Подробнее: http://www.vpk-media.ru/articles/2214

Адмирал Нельсон, командовавший английским флотом во время знаменитой битвы с франко-испанской эскадрой, погиб 21 октября 1805 года в заключительной части сражения. Битва проходила у мыса Трафальгар к югу-западу от испанского побережья. Два последовавших один за другим разгрома французского флота (Абукир и Трафальгар) окончательно сломили сопротивление Наполеона и его союзников на море.

В Трафальгарском бою идейным и тактическим руководителем англичан, был вице-адмирал Горацио Нельсон. Фигура

незаурядная и известная далеко за пределами Англии. Нельсон с 12-летнего возраста почти безотлучно находился на кораблях британского флота и в 19 лет получил уже первый чин лейтенанта. Когда ему исполнилось 42 года, был произведен в вице-адмиралы, что для того времени было далеко не обычным явлением. До Трафальгарского сражения Нельсон лично участвовал в 123 морских сражениях, а всего, следовательно, в 124. В боях Нельсон лишился правой руки и правого глаза, был ранен 40 раз. Будучи по природе очень хилым, болезненным, Нельсон во всех боевых операциях проявлял невероятную энергию, активность и выносливость, заражая этим своих подчиненных и вызывая их на аналогичные действия. Отличаясь исключительной скромностью и неприхотливостью в личной жизни, Нельсон проявлял огромное внимание и заботы к своим подчиненным и их нуждам, почему пользовался у них большим авторитетом.

В тактическом отношении Нельсон неизменно придерживался следующих (типичных «нельсоновских») принципов: найти противника, где бы и в каком составе он ни находился, и его уничтожить. Будучи одним из грамотнейших и опытнейших адмиралов своей эпохи, Нельсон перед всякой операцией тщательно прорабатывал свои планы атаки или иные намеченные им способы активного воздействия на противника и доводил их до полного понимания командиров. В процессе же ведения самого боя Нельсон почти никогда детально им не руководил. Он был слишком уверен в воле, решимости и предприимчивости своих подчиненных, и считал, что каждый, безусловно, сделает все от него зависящее, чтобы нанести максимальный урон противнику и блестяще завершить начатое дело. Следует заметить, что в то время личная инициатива, находчивость или даже отвага какого-либо отдельного командира корабля парализовались буквой устава, требующей, во что бы то ни стало сохранения внешне безукоризненного строя в бою. Малейшие инициативные отступления от этой буквы, иногда даже в целях нанесения явного и возможного ущерба противнику, как правило, карались судом. Нельсон в своей тактике произвел полный перелом в психологических и административных умозаключениях руководящего состава. Нельсон всячески поощрял проявление находчивости и инициативы при решении тех или иных частных задач, осуществляемых отдельными исполнителями.

«Виктория»

В Трафальгарском бою после прорезания строя противника флагманский корабль Нельсона «Виктория» подвергся ожесточенному артиллерийскому и ружейному обстрелу одновременно с нескольких кораблей противника, окруживших его. Во время боя адмирал Нельсон был смертельно ранен и умер еще до окончания боя. С этого момента боевые построения кораблей окончательно нарушились. Командиры по своему усмотрению выбирали корабли противника и вели с ними артиллерийский бой на предельно коротких дистанциях, исчисляемых десятками метров, а иногда несколькими метрами. В этих условиях превосходство английских комендоров и скорострельность артиллерии имели решающее значение для исхода сражения. Результаты боя окончательно подтверждают эффективность тактики легендарного адмирала.

В оставленном завещании Нельсон попросил не бросать его тело за борт, как предписывал морской устав Англии, а доставить в Лондон. В этих целях тело адмирала было помещено в винную бочку, которую до краев залили коньяком. Ящик из досок винной бочки, в которой в 1806 году в Лондон было доставлено тело знаменитого адмирала Горация Нельсона, в последующем был продан за 8 тыс. 160 фунтов стерлингов (около $16 тыс.)